Хрустальное сердце фарфоровой куклы (СИ)

— От скольких удастся избавиться? — спросил тогда Сотриголова, зная, что в этой больнице работает врач с очень интересной причудой, помогающей именно в таких случаях.

— Думаю, что полностью исчезнет только треть, — хмуро отвечал доктор. — Некоторые рубцы станут плоскими, остальные мы аккуратно поправим хирургически. Боюсь у этой девушки будет больше психологических травм, чем я ожидал. Откуда она?

Мужчины не ответили. Они сами не знали, кто она и что она. Допросы запрещали, а без них узнать что-либо было просто невозможно.

Итак, спустя две недели, когда пыл репортёров поутих и большинство из них даже отказались от навязчивой мысли пробраться внутрь больницы под видом больных, сюда вновь пришли Всемогущий, Цукаучи и Сотриголова. Вчера вечером лечащий врач Эрики оповестил их о том, что психологически девушка способна отвечать на их вопросы.

Мужчин сразу провели в палату шатенки: она стояла у окна, держа одной рукой капельницу в руке. За ней пристально наблюдала медсестра, чтобы девушка, не дай Бог, снова не дёрнула иглу из вены. Когда дверь в палату открылась, Эрика немного удивлённо обернулась, а потом и слабо улыбнулась часто навещающим её людям. Сотрудницу больницы сразу попросили удалиться, и та покорно вышла в коридор, объявив, что вернётся через полчаса сменить раствор в капельнице.

— Добрый день, юная Эрика, — улыбнулся девушке Всемогущий, усаживаясь на стул около стола. На него тут же поставил пакет с фруктами Цукаучи — он любил угощать шатенку и смотреть на её благодарную моську.

— С вами, джентльмены, каждый день добрый, — она улыбнулась и подошла к мужчинам ближе.

— Мы принесли тебе мандарины, клубнику, груши, манго и бананы, — отчитался детектив. Шатенка смущённо кивнула.

— Спасибо большое, но не надо было…

— Ещё как надо. Ты на скелета похожа, — флегматично ответил Айзава — он стоял около Всемогущего, сложив руки на груди и опёршись о стену.

— Присаживайся, — попросил Тошинори указав на стул напротив себя, но Эрика отказалась.

— Я лучше постою. Не могу уже сидеть и лежать — мышцы сводит.

— Эрика, мы к тебе сегодня по делу, — Цукаучи решил, что пришло время направить разговор в нужное русло. — Мы получили разрешение от Куросаки-сенсея на разговор с тобой.

— Допрос, то есть? — усмехнулась Эрика попытке мужчины завуалировать слово.

— Да. Он самый, — Цукаучи кивнул.

— Я готова… — почти уверенно произнесла девушка, но потом, обдумав, тихо добавила:

— Наверное…

— Хорошо. Тогда начнём с простого.

Мужчина достал из своей сумки диктофон и блокнот с ручкой. Положив записывающее устройство на стол, он включил его, после чего взял в руки письменную принадлежность и занёс её над чистым листом, приготавливаясь записывать самое важное.

— Назови своё полное имя.

— Я не помню своего имени.

— А как же Эрика? — изумился Цукаучи, переглянувшись с Всемогущим.

— Это имя дала мне Эбигейл. На самом деле меня называют подопытная ARI.K-1. Это мой личный номер, чтобы исследователи не запутались среди подопытных. Нас было очень много.

— Угу, — кивнул детектив, что-то чёркая в тетради. — Расскажи больше об этом. И о себе. Как ты попала к этим исследователям и в Злодейскую лигу.

— Хорошо. Я родилась 20 октября в Великобритании в зоопарке Ковентри. Это город на востоке английского графства Уэст-Мидлендс.

— В зоопарке? — переспросил Цукаучи. Эрика кивнула.

— На самом деле я карликовая игрунка, то есть — была ею. Обезьянка такая из семейства приматов. Я была довольно крупной особью, поэтому пользовалась популярностью в определённых кругах. С самого рождения я обладала причудой суперинтеллект. Такой, кажется, пользуется действующий директор академии UA.

На эту фразу учителя академии кивнули. Девушка продолжила:

— На сколько я помню, мне говорили, что я и Эбигейл сверстники. Где-то через год меня изъяли из моего вольера и отняли от семьи. Меня купил своему ребёнку какой-то толстосум. Но пацан быстро наигрался со мной, и я стала ему неинтересна. В то время я была развита на уровне четвероклассника и часто его оскорбляла, кажется. Потом меня покупали и снова продавали. В итоге я попала к каким-то живодёрам. Эти люди хотели спустить с меня шкуру в прямом смысле — им заказали сделать из карликовой игрунки шубу кукле Барби дочери очередного богатея. Я много их знала. Но всё обошлось — меня выкупил Джонатан Свон для Эбигейл. Ей было пять, когда он познакомил нас. Милосердная и милая девочка, очень доверчивая. Я за это её постоянно ругала. Вообще, я была той ещё занозой и вечно во всё влезала и со всеми спорила. Но Эбигейл лишь веселилась, да и дальше угроз от Джонатана о том, что он отвезёт меня куда-нибудь на Амазонку и бросит к крокодилам, не заходили конфликты. Я даже пыталась Мизуки насолить — у нас была своя холодная война, но она знала, как нужно мстить маленьким зарвавшимся обезьянкам.

Эрика усмехнулась, сначала смаргивая, а потом быстро смахивая ладошкой слезу с щеки. Вспоминать было не больно — больно было осознавать, что больше то время не вернуть.