Хрустальный грифон

Вскоре я узнала и о судьбе наших воинов. Большинство погибло в первые же минуты боя, и это было для них счастьем. Остальные… Ну нет, мне кажется, даже грешно вспоминать эти ужасы. Я только окончательно уверилась, что пришельцы — демоны. Люди не могут быть так жестоки.

Возможно, они нарочно устроили все это у меня на виду. Им зачем-то хотелось запугать меня и сломить, но в этом они просчитались. Сама по себе смерть не так страшна, важно, как человек встречает ее. И мужество моих воинов дало мне то, чего недоставало раньше: жгучую ненависть, твердую решимость отомстить. Леди Мет была права. Я открыла собственный кровавый счет врагу и теперь не успокоюсь, пока они мне по нему не заплатят.

Но меня пока не трогали. Веревку мою привязали к корабельной цепи, и я сидела почти у самой воды. Изредка ко мне подходили любопытные и рассматривали меня, как редкое животное. Они трогали мои волосы, ощупывали лицо и что-то оживленно обсуждали и смеялись. Правда, ни один не ударил меня и не причинил боли. Начало темнеть, и сразу же в нескольких местах вспыхнули костры. Я видела, как закололи баранов и отдали их жарить на ужин.

Небольшой конный отряд поскакал в горы, видимо, по следам наших беженцев. Я очень надеялась, что проводники успели вывести людей тайными лесными тропами и их не найдут. Однако отряд скоро вернулся, и я услышала женские крики. Значит, кто-то из наших все-таки не успел уйти. Больше всего мне хотелось заткнуть уши и упасть на землю, но мне кажется, я и там буду слышать эти ужасные вопли. Воистину, Зло пришло на нашу землю, и никто не может ему противостоять.

Я начала думать, как бы мне покончить с собой. Скоро они вспомнят обо мне, придут, и тогда… Я сидела недалеко от воды. Может, я смогу броситься в реку? Если потихоньку протащить веревку вдоль цепи до самой воды…

Почему-то мне вдруг вспомнился Торосс. Что с ним? Погиб, как большинство воинов на берегу, или успел бежать? И хоть последнее время мне было с ним нелегко, я искренне пожелала ему быть живым и подальше отсюда. Странно, стоило мне подумать о нем, и вот его лицо просто стоит у меня перед глазами, и приятное тепло появилось в груди под кольчугой.

Грифон. Ну, конечно, это несчастная безделушка, из-за которой все и случилось. Грифон на груди наливался приятным теплом, и на этот раз он не только согревал, но словно придавал мне силы и надежды. Словно добрый голос шептал мне, чтобы я держалась, что, несмотря на все ужасы и опасности, все кончится для меня благополучно.

Хотя я и понимала, что это иллюзия, но все-таки во мне проснулась надежда. Страх отступил, и все чувства напряглись и обострились в ожидании чего-то.

И я услышала! Даже сквозь шум военного лагеря я услышала какое-то движение на реке. Что-то осторожно двигалось по течению… ко мне!

Я не понимала, как могу это слышать, и не думала об этом, а просто знала, что идет помощь и я должна быть готова. И это не бред, не признак того, что я сошла с ума от страха и отчаяния. Это, действительно, помощь!

— Джойсан! — раздался осторожный шепот, прозвучавший сейчас для меня как крик. Вздрогнув, я испугалась, как бы он не поднял весь лагерь.

Сама я боялась издать хоть звук и только повернула голову, надеясь, что позвавший заметит мое движение и поймет, что я его слышу.

— Иди… сюда… — донеслось от воды, — постарайся…

Медленно и осторожно продвигала я мокрую веревку по звеньям цепи. Работать приходилось, держа руки за спиной, чтобы не выдать себя невольным движением и не терять из виду лагеря. Наконец я почувствовала, как кто-то перехватил мои руки и перерезает веревки. И вот я свободна и могу растереть затекшие и онемевшие кисти. Мой освободитель помогал мне прийти в себя, стоя по пояс в воде. Как только пальцы немного ожили, он оставил их в покое и приказал:

— Давай в воду!

У меня мелькнула мысль, что в тяжелой кольчуге мне не выплыть, но я ничего не сказала и послушно скользнула в воду. Если мне суждено умереть, пусть я умру свободной. Сильные руки подхватили меня, не дали окунуться с головой. И нас понесло течение. Кольчуги тяжело тянули ко дну, и я чувствовала, что мой спаситель выбивается из сил. К сожалению, я почти ничем не могла ему помочь. Неожиданно нас прибило к камню, выступающему из воды, и мы смогли зацепиться и передохнуть. Его лицо оказалось рядом с моим, и я даже не удивилась, узнав Торосса.

— Спасибо тебе! — задыхаясь, проговорила я. — Ты дал мне свободу, и теперь я могу достойно умереть…

— Я спас тебе жизнь, — возразил он, — и ты будешь жить, Джойсан!

Я взглянула в его лицо и поняла, что он решил лучше погибнуть, чем отступить.

— Держись, Джойсан! — Он сумел притянуть мои руки к камню, и я изо всех сил вцепилась в него. Каким-то чудом он сумел вскарабкаться на камень, а потом вытащить и меня, так как силы мои кончились и я едва могла двигаться.