Хрустальный грот

— Я выехал не один. Со мной был Кадал, — поспешно сказал я.

— Кадал?

— Да, господин.

— Утеру ты сказал совсем иное.

— Да, господин.

Теперь он не сводил с меня проницательного взора.

— Что ж, продолжай.

— Кадал всегда сопровождает меня, милорд. Он… более чем верен. Мы заехали в лес на север до самой просеки, но вскоре мой пони охромел, и Кадал отдал мне свою кобылу, после чего мы повернули домой. — Я остановился, чтобы сделать глубокий вдох. — Мы поехали лесом напрямик и натолкнулись на Белазия и его слугу. Часть обратного пути Белазий проехал вместе со мной, но… по-видимому, в его планы не входила встреча с принцем Утером, и он покинул меня.

— Понимаю. — Голос был бесцветным, но я чувствовал, что он о многом догадывается. И следующий его вопрос подтвердил это. — Ты был на острове друидов?

— Тебе известно о нем? — удивленно спросил я. А затем, когда он промолчал, в холодной тишине ожидая моего ответа, я продолжил: — Как я уже сказал, мы с Кадалом поехали напрямик через лес. Если ты знаешь, где этот остров, то тебе известна и тропа, по которой мы двигались. В том месте, где тропа сворачивает к морю, есть сосновая роща. Там мы обнаружили Ульфина, слугу Белазия, и двух лошадей. Кадал хотел взять лошадь Ульфина, чтобы быстрее доставить меня домой, но, разговаривая с Ульфином, мы услышали крик — или, точнее, пронзительный вопль, донесшийся откуда-то к востоку от рощи. Я не мог не выяснить, что это значит. Клянусь, я понятия не имел, что там есть остров, и даже не догадывался о том, что на нем происходит. Не знал этого и Кадал. Будь он верхом, он обязательно остановил бы меня. Но к тому времени, когда он вскочил на коня Ульфина и отправился догонять меня, я уже скрылся из виду. Кадал подумал, что я испугался и поскакал домой — как он и советовал мне поступить, — и обнаружил свою ошибку, только приехав в город. Он вернулся, чтобы разыскать меня, но к тому времени я уже возвращался в город с отрядом. — Я сплел пальцы и стиснул руки между коленями. — Не знаю, что заставило меня спуститься к острову. Хотя нет… был крик, и я хотел увидеть… Но крик был не единственной причиной. Я не могу этого объяснить, пока не могу… — Я перевел дух. — Мой господин…

— Ну?

— Я должен тебе это сказать. Сегодня ночью там, на острове, убили человека. Не знаю, кем он был, но мне известно, что это один из людей короля Будека, тот, который пропал несколько дней назад. Его тело обнаружат где-то в лесу, так, будто его задрал дикий зверь. — Я помедлил. На лице Амброзия ничего нельзя было прочесть. — Я подумал, что должен сказать тебе об этом.

— Ты побывал на острове?

— О нет! В таком случае я, наверное, был бы уже мертв. Об убийстве я узнал позже. По их словам, он совершил святотатство. Я не расспрашивал, в чем оно заключалось. — Я поднял глаза на Амброзия. — Я только спустился к берегу. Я остался стоять под деревьями и оттуда наблюдал за танцами и… за жертвоприношением. До меня доносилось песнопение. Я не знал, что все это противозаконно… Конечно, у меня на родине такое запрещено, хотя всем известно, что последователи этого культа продолжают отправлять свои ритуалы, и я подумал, что здесь дела могут обстоять иначе. Но когда милорд Утер догадался, где я был, он пришел в ярость. Кажется, он ненавидит друидов.

— Друидов? — рассеянно переспросил Амброзий. Он все еще вертел в пальцах стиль. — Ах да. Утер их недолюбливает. Он из фанатичных последователей Митры, а свет, полагаю, непримиримый враг тьмы. Ну, что там? — Последние резкие слова были обращены к Соллию, который, извиняясь и кланяясь, застыл у порога.

— Прошу простить меня, мой господин, — произнес секретарь. — Посланец от короля Будека. Я сказал ему, что вы заняты, но он настаивает, что его дело срочное. Прикажешь ему подождать?

— Впусти его, — велел Амброзий.

Вошел посланец и протянул Амброзию свиток. Король опустился в большое кресло у стола и развернул письмо. Читая его, он все больше хмурился. Я наблюдал за ним. Танцующее пламя в жаровне полыхнуло ярче, высвечивая черты лица, которое я, казалось, знал теперь не хуже собственного. В недрах пламени в жаровне зародилось красное сияние, свет растекался и танцевал. Я чувствовал, как он застит все предо мною, как расплывается пред моим взором комната…

— Мерлин Эмрис? Мерлин?

Эхо сгустилось в обычный голос. Видение улетучилось. Я сидел на своем табурете в покое Амброзия, глядя на свои сцепленные на коленях руки. Амброзий глядел на меня сверху вниз, стоя между мной и огнем. Секретарь ушел, мы были одни.

Он снова повторил мое имя, я замигал и тоже вскочил на ноги.

— Чтоты видел в огне?

Я ответил, не поднимая глаз:

— Заросли боярышника на склоне холма, девушку на гнедом пони и молодого человека, плащ которого сколот на плече застежкой в виде дракона, а еще — стелившийся на уровне колен туман.

Я услышал, как Амброзий сделал глубокий вздох, после этого его рука взяла меня за подбородок, заставляя взглянуть ему в лицо. Я встретился с его пытливым и жестким взглядом.