Хрустальный мальчик. Смешной (сборник)

Мама и Папа любили Хрустального мальчика еще до того, как он родился, поэтому они не послушали умных людей в белых халатах… Да, так просто – они его любили, а, значит, не могли от него отказаться. Прошел почти месяц, прежде чем Хрустальный Мальчик «засобирался» домой. Когда за ним пришли в комнату, где лежат недавно родившиеся малыши, Мальчик улыбался. Улыбался всему, что видел вокруг: и сурово смотрящим на него врачам, и Маме с Папой, и мартовскому солнышку, которое все утро заглядывало к нему в кроватку, и белым больничным стенам… Он всегда будет улыбаться миру, как бы трудно ему не было в жизни. Его улыбка будет освещать все вокруг. Так солнечный лучик через цветное стеклышко делает мир: синим, красным, зеленым, но никогда не сделает его черным…

Мама осторожно взяла сына на руки, очень осторожно – ведь хрусталь – хрупкая вещь и может в любую минуту разбиться. Она понесла его навстречу с миром… В нем ждали Мальчика разочарования и обиды, непонимание и насмешки, но сердце Хрустального ребенка было наполнено огромной любовью, которая помогала ему жить… Жить, несмотря ни на что…

Глава 3 Дома

Когда первые восторги от возвращения домой Мамы с малышом улеглись и гости, которым под разными предлогами так и не дали подержать Мальчика на руках, отправились по домам, настала пора вечерней ванны. Родители долго смотрели на сына, давая друг другу полезные советы.

– Ты вот так возьми его – под голову и спинку.

– Так с ним нельзя, как с другими…

– Вода с ромашкой остывает, иди уже.

Но, несмотря на кучу весьма правильных советов, почему то никто из них не мог решиться на такое приятное для многих семей время провождение – вечернее купание. Утомленная визитом родных, взбудораженных появлением нового родственника, Мама умоляюще смотрела то на Папу, то на Бабушку. Она боялась сделать сыну больно, вот и оттягивала поход в ванную, где остывала водичка, из-за отвара ромашки ставшая приятного зелновато-желтого цвета. Ее можно понять, правда?.. Когда любишь – не можешь сделать больно… по определению… Папа и Бабушка тоже любили малыша, и тоже не хотели доставлять ему неприятностей. Но без ванны ни вырос ни один, ну, или почти ни один малыш. Вот и Мальчика ждала ярко красная ванночка с синими рыбками, нарисованными прямо на ее дне. Ромашковая вода уже успела остыть, подогреться и опять остыть, а родители все не могли решить – кто же пойдет купать сына. Напряженное молчание, повисшее в комнате, прервала Бабушка.

– Я его помою… Сполосну хотя бы. Только вы со мной – мало ли, что помочь понадобится. Не надо на меня так смотреть. Нужна ванна? Нужна – сама себе практически без перерыва ответила Бабушка. – Так что давайте-давайте, идемте – идемте, – пресекла Бабушка все возражения. – Ночь на дворе – спать пора.

Эта первая вечерняя ванна показала – как трудно и много придется учиться всем в семье «правильно» жить рядом с таким необычным ребенком.

Возьмем, к примеру – такое «увлекательное» занятие, как пеленание. В обычных семьях с этим нехитрым делом легко справляются все домочадцы, начиная от прадедушек и заканчивая старшими братьями и сестрами. Даже если они сами-то не больно опередили по возрасту мелкого. Нет, серьезно. Пару дней тренировок и свободными у малыша остаются только щеки, нависающие над пеленкой, глаза, ну и рот, естественно. Все остальные части тела накрепко стянуты пеленкой. Никаких свободных ручек и ножек. Неудобно? Зато надежно! Не вылезет, а, стало быть, не замерзнет, не поцарапается, не додвигается до края дивана.

Что касается Хрустального Мальчика, ни о каких «потуже» и «посильнее» при заматывании в пеленальный кокон, сам понимаешь, речи идти не могло – слишком велик был риск сломать ручку или ножку. Не у всех домочадцев это получилось, и уж, конечно, не сразу. Дед вообще старался не подходить к кроватке, а уж тем более пытаться одеть малыша перед прогулкой. Лучше всего это выходило у Маминой мамы, потом стало получаться и у Мамы, а Папа… Он пытался «привыкнуть» к тому, что его любимый сын никогда не будет гонять с ним в футбол и ходить на рыбалку, он не сможет научить Мальчика плавать и кататься на велосипеде. Ворочаясь ночами без сна, он пытался понять – а что же они смогут делать вместе… Да и смогут ли? Он убеждал себя, что его сын – такой же, как все. Ну, подумаешь – не может сидеть, ходить, бегать, но он же может говорить, играть ну и вообще… Дальше этого призрачного и мало понятного «вообще» фантазия не шла. Папа очень честно хотел полюбить Мальчика таким, каким он родился. Вначале у него это не очень получалось – нелегко ему было потерять мечту о «нормальном» сыне…