Хрустальный шар

- Я рад, что мог вам помочь. Мое имя Шарден.

- Шарден?! - воскликнул Веланд. - Не может быть? Шарден!

От волнения он даже встал.

- Профессор Шарден! Вот необыкновенный случай! И говори после этого, что в цивилизованном мире не бывает чудесных совпадений!

- Вы меня знаете? - спросил хозяин. Он смотрел на Веланда спокойно, как старуха на пожарище. На одно мгновение Веланд как бы повис в пустоте, не находя нужных слов, он начал жестикулировать, пытаясь руками выразить радость и удивление.

- Как же... я ведь биолог... И я работал... Правда, сейчас уже не работаю.

- Ах так? - сказал профессор.

- Мне неприятно об этом говорить, это личное, "семейное" дело, - он как бы силился пошутить, - но я не надписал декларацию лояльности. Я не коммунист, но дело касалось моих принципов. Это противоречит духу конституции. Может быть, я еще куда-нибудь устроюсь. А пока... я в черных списках... Но что же это я все о себе да о себе...

Веланд поднял голову. Взгляд его упал на стену. Среди узких, длинных, плотно запечатанных трубок светилась широкая банка.

- Прекрасная у вас тут коллекция.

Он подошел к стене. В банке, прикрепленной скобками к стеклянной пластинке, виднелись образцы гигантских термитов. Там был рабочий термит, не больше личинки майского жука, и несколько термитов-солдат - огромных, уродливых созданий.

- Вы так думаете? - Шарден встал и подошел к Веланду. - Вы знаете мою работу о термитах?

- Да. Не помню точно, она вышла лет шесть назад, правда?

- Да, тогда я вернулся из Африки...

Сказав это, он резко обернулся, подошел к двери, отворил ее настежь, заглянул в темный коридор и оставил се открытой. Он взял с бюро что-то розовое, резиновое - это был медицинский стетоскоп - и приложил его к стене, потом - ко всем вещам, стоявшим в комнате. Дольше всего он задержался у окна. Веланд следил за ним с глуповатым лицом. Наконец, Шарден бросил резиновые трубки на пол и закрыл глаза.

- Простите, - объяснил он, - нужно принять меры предосторожности...

Веланд, смущенный, поклонился. Он вспомнил, что старуха говорила что-то о муравьях. Что же? Ах да, что Шарден "пасет муравьев". Что значит "пасет"? Что это могло значить? Может, какое-нибудь местное выражение...

- Направляясь во Францию, вы хотели со мной увидеться?

- Нет. Я вообще об этом не думал, но даже и высказать не могу, как я рад этому случаю...

Он замолчал, взглянув в глаза Шардена, и тихо, но с чувством произнес:

- Ваше открытое письмо против бактериологической войны произвело на меня большое впечатление. Такие заявления сейчас очень нужны. Но, простите мою откровенность, то, что вы написали о наших ученых, по-моему, не совсем справедливо. Не надо обобщать. Есть еще у нас порядочные люди...

Он умолк. Не пора ли вспомнить о конференции энтомологов в Лос-Анжелосе? Нет, еще рановато. Шарден снял со стены большую банку.

- Вы знаете, что это? - спросил он.

Веланд, удивленный, замигал глазами. Что это могло значить? Шутка? Экзамен? Шарден сидел спокойно, ожидая ответа. Доктор посмотрел на банку и кашлянул...

- Это кажется, Termes bellicosus?

- Вы неплохой классификатор. Но... Вы знаете, что я делал в Африке?

- Нет...

Снова стало тихо. Тени прорезали глубокие борозды на щеках Шардена.

- Я шесть раз был в Бельгийском Конго. - Может, рассказать вам?

(Продолжение следует).

Станислав ЛЕМ.

Перевод с польского И.Шиманской. Продолжение.

Работы французского ученого Жакоба Шардена над симбиозом муравьев с болезнетворными бактериями очень интересуют энтомологический институт, занимающийся этой же проблемой, но с военными целями. Сотрудник института доктор Веланд проникает в дом Шардена. Задача Веланда состоит в том, чтобы заманить французского ученого в Лос-Анжелос. Шарден рассказывает о своих приключениях в Африке.

Профессор сложил руки на груди.

- Вы знаете, что такое джунгли? Откуда вам знать. Зеленая, шальная жизнь. Все - трепет, настороженность, движение. В пестрой гуще прожорливых созданий - умопомрачительные цветы, как взрывы красок, покрытые липкой паутиной, и насекомые - тысячи тысяч неизвестных видов. Не то, что у нас в Европе. Их не надо искать. Ночью вся палатка покрыта бабочками с ладонь величиной: упрямые, но слепые, они сотнями падают в огонь. По палатке ползают тени. Ветер доносит незнакомый звуки. Львы, шакалы... Но это еще ничего... Потом наступает слабость и лихорадка. Целым районом джунглей от шестого градуса южной широты управляет древняя семья вождей. За рекой несколько хижин из обожженной солнцем глины и соломы. Там и жил Нфо Туабе. Он не знал английского, откуда ему знать. У меня было два переводчика: один переводил мои слова на диалект побережья, а другой с диалекта на язык бушменов. Нфо Туабе нарисовал мне карту и обозначил на ней границы своих владений. Я спас его сына от сонной болезни. И вот за это...

Не открывая глаз, Шарден вынул из внутреннего кармана блокнот. Веланд увидел страницу, исчерченную красными чернилами, - какие-то запутанные линии.