Хрустальный шар моих желаний (СИ)

— Эстер, Эс, подожди, — снизу бежала Оленька со своей неизменной сумкой. — Я поговорить хотела.

Марина напряглась, видимо рассчитывая свои силы, две девушки, одной из которых «море по колено», потому что в ее венах алкоголя было больше, чем крови, были уже грозной силой.

— Эс, — подскочила Ольга, — ты Максима не видела, я поговорить с ним хотела.

— Оленька, Максим на втором этаже, а вот Мариночка нас туда не пускает, — хитро косясь на Маринку глазом, сказала Эстер.

Оленька икнула, видимо после того, как у нее была стычка с Белиндой, она успела еще занырнуть в алкогольный заплыв, и злым пьяным взглядом посмотрела на Маринку, этот взгляд ничего хорошего Маринке не предвещал.

— Кто нас не пускает, эта глиста в скафандре? — Чуть покачнувшись, спросила Оля, она явно сегодня была настроена воинственно.

— Ты что мне сейчас сказала, моль бесцветная, мышь серая, я сейчас патлы тебе вырву….

— А ты — белочка чернобыльская, харя у тебя по диагонали зигзагом не треснет?

— Рот свой у стоматолога открывай, швабра!

— Да 90 % твоей красоты можно стереть, ондатра ты ушастая…

Оля сегодня явно была в ударе! Не найдя что ей ответить, Маринка взвыла и рванулась к обидчице, а та, не растерявшись, вновь применила «смертельное оружие». Завывая и оскорбляя друг друга, они ринулись в бой, Маринка пыталась увернуться от летящей на нее сумки, что как пращу выкидывала вперед Оленька. Ольга же второй рукой пыталась выдрать из своих волос цепкие ручонок Марины.

Эстер не стала разнимать двух «закадычных подруг», она рванула вверх.

На втором этаже было темно и пусто, по спине Эстер побежал холодок, что-то страшное сейчас происходило, такое, от чего даже ей стало не по себе, словно чья та душа сейчас плакала и молила о помощи…

Эстер смело шагнула в темноту…

Глава 32

Темнота завораживала, окутывала, хоронила, в ней тонули звуки, и только где-то вдалеке звучали приглушенные голоса, те голоса что-то монотонно бубнили, и от этого по коже бежали мурашки и холодок по спине.

Словно кто-то ужасный ждет тебя за поворотом, что-то очень страшное шепчет на ухо, зло хихикает, вот сейчас ты сделаешь шаг, а невидимая рука схватит тебя за подол.

Свечение. Оно появилось ниоткуда, голубой свет такой слабый, так, наверное, светятся приведения, что разгуливают в старых замках, по крайне мере так описывают в страшных книгах.

Эстер передвигалась осторожно, наощупь, словно боялась споткнуться. Она осторожно переставляла ноги, а руками пытаясь просканировать предметы впереди, оглядываясь на каждом шагу.

Вдруг сзади послышался топот и пыхтение, как будто стадо слонов бежало на водопой. Эстер оглянулась и испуганно попятилась. Позади нее показалась взлохмаченная голова Оленьки.

Что она сделала с Мариной, как бы не пришлось потом «труп» прятать, — пронеслось в голове Эстер.

Ольга подбежала к ней, тяжело дыша.

— Ты Макса не видела? — воздух со свистом вырывался из ее легких, левый глаз был подбит, нарядное платье порвано, оторванный рукав болтался, оголяя плечо, прическа больше напоминала стог сена.

— Я сама его ищу, — осторожно начала Эстер, она боялась, что Ольга, покончив с Маринкой, найдет в ее лице противника.

— Я тоже ищу, его нигде нет, — она пьяно засмеялась. — Я, как последняя дура, истратила всю свою зарплату на новое платье, хотела ему понравиться, а он даже на меня не посмотрел.

Оля всхлипнула, и вытерла оторванным рукавом пьяную слезу, и попыталась поправить тот «стог сена», что когда-то назывался прической.

— Пошли, поищем его, он должен быть где-то здесь…

Девушки осмотрелись и пошли дальше. За поворотом, в закутке, куда унесли фуршетные столы, они увидели непонятную, поэтому странную и страшную картину.

На составленных вместе столах, на белой скатерти лежал Макс, бледный, с запавшими глазами, возле его головы стояли и чадили черные свечи, рубашка на груди его была расстегнута, обнажая его шею и грудь. Над ним стояла Белинда с книгой в кожаном переплете в руках и Альберт, с хрустальным кубком и кинжалом. Белинда читала, слова лились, сплетались в вязь, образуя заклинания темной магии, лишали воли. От этого заклинания умирала душа Макса, она корчилась в муках, стонала и плакала, взвывая о пощаде.

От страха у Эстер затряслись поджилки, ее прошиб холодный пот, это было страшнее, чем тогда, возле черного леса, когда Бера превратила Макса в барана. Где мама? — отчаянно думала Эстер. — Мама! Ты мне сейчас нужна!

Сейчас у Макса отнимали душу! Это был страшный ритуал, когда человека превращали в вампира!

Эстер было страшно. Но не Оленьке!!!!!

Та, пока шли и искали Макса, успела со стола забрать бутылку коньяка и выпить из горлышка. Коньяк горячил, придавал храбрости, разгонял кровь, хотелось подвигов…И вот!

— Вы чо тут делаете, — пьяно икнув, начала Оленька. — Макс! Макс! Ты чо разлегся то…

Она шагнула вперед. Вампиры начали шипеть.

Эстер скорее почувствовала, чем увидела, как Белинда поставила между ними экран, магическое защитное поле. Ей его не сломать, не разрушить, у нее просто не хватит сил, куда подевалась мама, ей так сейчас нужна была помощь.