Хуарес

Гонсалес Ортега вернулся в Мексику, но не для того, чтобы подчиниться Хуаресу, а для того, чтобы поднять восстание против него. Он был арестован и просидел в тюрьме до 1868 года. Выйдя на свободу, незадачливый претендент на президентский пост признал правительство Хуареса я получил пенсию. Весьма противоречивая фигура этого периода — Хесус Гонсалес Ортега умер в 1881 году.

Между отстранением Гонсалеса Ортеги от должности вице-президента и его мятежом была еще одна попытка со стороны Максимилиана перетянуть Хуареса на свою сторону, предложив ему пост председателя верховного трибунала. Хуарес даже не счел нужным ответить на это нелепое предложение императора. Тогда оккупанты выдвинули новый проект: Максимилиан отречется от трона и покинет страну, одновременно Хуарес подаст в отставку, на смену ему придет временное правительство из «нейтральных» лиц, которое путем голосования решит, быть ли Мексике республикой или оставаться монархией. И эта затея провалилась. Была сделана попытка подкупить Диаса: французы предложили ему уступить столицу, чтобы он объявил себя президентом и сместил Хуареса. Диас не пошел на предательскую сделку.

Чем больше юлил и вилял противник, выдвигая новые и новые проекты и комбинации, цель которых была получить хитростью то, чего он не смог добиться силой оружия, тем непреклоннее становился Хуарес.

Убедившись, что ему не удастся обмануть «маленького индейца», и все еще не желая расставаться с мексиканским троном, Максимилиан сбросил маску демократа, вернул из Европы Мирамона и из «святых» мест палача Маркеса, пошел на поклон к церковникам, призвал на ответственные посты махровых реакционеров и с их помощью и при поддержке маршала Базэна начал проводить политику террора, политику истребления всех противников его режима.

Для придания юридической формы этим зверствам Максимилиан опубликовал 3 октября 1865 года «Императорский декрет», так называемый «черный декрет», объявлявший правительство Хуареса вне закона, а всех тех, кто выступал против монархии, — бандитами, подлежащими после поимки немедленному расстрелу. За любую помощь патриотам, за отказ в их выдаче или в предоставлении сведений, необходимых оккупантам, виновные наказывались конфискацией имущества и длительным тюремным заключением. Маршал Базэн в специальном приказе по французской армии одобрил «черный декрет», указывая: «Репрессии становятся необходимостью я долгом… Наши солдаты обязаны уяснить себе, что с таким врагом не церемонятся. Мы ведем войну насмерть. Это беспощадная война между варварством и цивилизацией. Мы должны или убивать, или погибнуть сами. Другого выхода у нас нет».

И до опубликования этих драконовских распоряжений французские войска и палачи-предатели на службе империи беспощадно расправлялись с захваченными патриотами. Теперь же так называемую императорскую Мексику охватила настоящая оргия убийств. Пойманных патриотов вешали и расстреливали на площадях городов и селений, в присутствии согнанного специально для этого мирного населения. Враг не щадил ни женщин, ни малолетних, ни старцев. Даже священников расстреливали, если их подозревали в симпатиях к партии Хуареса.

Французы убили многих выдающихся патриотов, в их числе генералов Артегу и Саласара, 70-летнего губернатора штата Сакатекас — Чавеса, сподвижника Гарибальди и участника обороны Пуэблы генерала Гиларди, мужественную партизанку Игнасию Риэчи. Всего было казнено оккупантами свыше 20 тысяч мексиканцев, из них 968 человек в столице. Французы разрушили и сровняли с землей города Сан-Себастьян и Ситакуаро, население которых поддерживало патриотов.

Террор сопровождался грабежом населения. Если зуавы занимались мародерством, то Максимилиан, его министры, французские генералы грабили по большому счету. Одно содержание Максимилиана, которого обслуживало 26 слуг, стоило 1,5 миллиона песо в год. 100 тысяч в год получал Альмонте, в то время как жалованье президента Хуареса равнялось 30 тысячам песо. Налоги возросли в два раза. Бюджет правительства Максимилиана превышал в три с половиной раза бюджет республики, и дефицит был равен сумме доходов, причем половину расходов составляли проценты по иностранным долгам. Максимилиан все время нуждался в деньгах, которыми его снабжали французские банкиры, беря огромные проценты. Долг империя иностранным банкирам вырос на 190 миллионов песо по сравнению с долгами Мексики до вторжения французов. Французы стремились выкачать из Мексики максимум за свои услуга. Они забирали себе все таможенные сборы, вывозили серебро и другие драгоценные металлы, присваивали поместья и недвижимую собственность в городах.