Худой мир

— Принимай, — он взял девочку под мышки и передал, словно котенка, в открытую дверь уже спустившемуся Игнату. Тот поставил Лизу на ноги и шепнул ей по — дружески.

— Напали на вторую машину.

— Вот и следи теперь за этой, — ответил ему отец, оглядываясь по сторонам, — Так, вы трое — за мной. Глушите мотор и ждите тут, у машины. За нее головой отвечаете, ясно?

— Так точно!

Лиза незаметно встала слева от него, протиснувшись между другими солдатами. Отец посмотрел на нее и ухмыльнулся.

— Нет, Лизунь, тебе придется тут подождать.

— Не хочу, — замотала головой Лиза.

— И я не хочу. Надо. Жди.

Отец с бойцами скрылись в зарослях. Остальные рассредоточились вокруг машины и напряженно ждали. Лиза растерянно присела около Игната.

— Видно чего? — спросил солдат, присевший в метре от них. У него была перевязана кисть, из — под повязки выглядывала татуировка в виде змеи. Лиза смутно припоминала эту татуировку в тот злосчастный день, когда сбойнула система СОМН. «Это я его так», — горестно подумала она, — «И даже не знаю как его звать»

— Нет, — покачал головой Игнат, — Сколько их там, спрашивается?

— Больше чем нас, — мрачно посулил другой солдат, с изможденно — бледным лицом. Из — под куртки выглядывал сероватая бинтовая повязка, — Надо было отступить.

— И чего, до зимы тянуть? — отозвался татуированный, — Что зимой будем делать?

— Вепрь придумает, — ответил Игнат, — Вепрь не бросит.

— Точно, не бросит, — хмыкнул бледный, — Ваньке Николаеву об этом расскажи, и Семену Перадзе, и еще…

— Тише ты баклань, — шикнул на него татуированный и покосился на Лизу, — Может она тут специально сидит, подслушивать.

— Лизка? — бледный солдат вдруг улыбнулся ей, — Да вы меня скорее сдадите, чем она, да, Лиз? Не больно — то папаша ее жалует.

Они замолкли, заслышав автоматную очередь, а затем и одиночные выстрелы. Игнат напряженно всматривался в чащу, как вдруг вдалеке, но отчетливо прогремел взрыв. Лиза чуть не вскрикнула и схватила Игната за рукав — и тут же отшатнулась, наткнувшись на острое лезвие.

Игнат обернулся к ней и его лицо стало малиново — страшным. Он поднял руку — лезвие и вернул ей прежнюю форму.

— Не лезь под руку, — процедил он сквозь зубы, и отвернулся. Лиза в страхе попятилась к машине. Ее окружали красно — опасные силуэты, с каждой секундой становясь все краснее, все нервнее, все напряженнее.

«Хоть бы папа вернулся скорее».

Раздался еще один взрыв — уже в другой стороне. И откуда — то оттуда, из — за зарослей кустарника, пулей вылетел один из ушедших с отцом солдат.

— Народ, тикаем!

— Что стряслось, чего горлопанишь? — тормознул его Игнат.

— Вепря убили, — выпалил прибежавший, — Пора рвать когти.

Солдаты переглянулись.

— Кто сказал, кто видел? — продолжил Игнат.

— Я видел. Он зашел к уродам с тыла, человек семь наверное положил из автомата. А потом бабах — граната — и все.

— Что все?

— Не стало его. Мертвые не светятся.

Игнат медленно обвел взглядом оставшихся с ним людей, облизнул пересохшие губы и скомандовал.

— Так. В машину срочно. Есть план на такой случай. Бегом марш!

Спокойно, организованно, продолжая следить за периметром, солдаты один за другим погрузились в фургон. Игнат, прикрывая их со спины, подошел к машине и открыл дверцу.

— Так, стоп, — громко сказал он, — Где Лиза?

* * *

Лиза проснулась в армейской палатке. Сначала ей даже показалось, будто она в отцовском лагере. У нее была своя собственная палатка, точно такая же. Только на ней не был вышит красный крест, а на этой был.

Она вдруг вспомнила: она бежала, стараясь держаться строго севера. Бежала долго, а потом, от усталости, начала спотыкаться. Завидев среди деревьев зеленый силуэт, она почему — то обрадовалась. Она решила, что это отец ждет ее, совсем забыв, что три дня назад их цвета поменялись. Потом она практически рухнула на землю, но ее подхватили и принесли сюда.

Лиза повернула голову. Через задернутый полог палатки пробивался солнечный свет, и шагали туда — сюда чьи — то замызганные сапоги.

Девочка выбралась из спальника, потянулась и взглянула на сложенную куртку, служившую ей подушкой. Она была влажной.

«Я плакала во сне», — подумала Лиза и, вспомнив вчерашний день, всхлипнула еле слышно.

Сапоги остановились, полог откинулся и в палатку просунулась светло — русая голова.

— Здравствуй. Вот и свиделись. Ты — вылитая Марина, только маленькая.

Лиза утерла нос и вдруг догадалась.

— Доктор Саша? Тот самый?

— Марина рассказывала? Да, тот самый, которого она чуть топором не зарубила. Ты меня топором рубить не будешь?

Лиза покачала головой и снова всхлипнула. Саша посерьезнел.

— Что стряслось? Как ты вообще тут очутилась?

— Отца убили, — сказала Лиза и вдруг разрыдалась.

Саша протиснулся в палатку и обнял ее, давая выплакаться. Когда она смотрела на него, он улыбался грустно и по — доброму. Когда не смотрела, в глазах его мелькали мстительно — недобрые огоньки.

— Беда, беда, — сказал он ей, — А что, неужели никого больше…

— Живы все, — ответила Лиза, — только они все красные. Я испугалась. И отец меня про них предупреждал. И говорил что может умереть.