Художественный символ в «Слове о полку игореве»

На западе Руси, как и на востоке, подтвердилась простая истина, что добрыми намерениями ад вымощен. Изяслав гордо бросился в бой как раз во имя защиты имени своего деда. Но война требует расчёта соотношения сил и необходимого резерва, а тут вместо 10 Соколов лишь один ринулся на стаю Лебедей и, конечно, погиб сам и погубил свою дружину.

Императивный клич–призыв к объединению князей исходит, от реальной исторической ситуации, в которой Русь оказалась зажатой между врагами с востока и запада. К тому же зовёт и голос предков, требующих защитить их славу, доброе имя и боевые традиции.

Только гений мог в тогдашней международной обстановке столь проницательно и без тени сомнения сказать: главная угроза Руси идёт с востока! И пусть не обольщаются князья ни громкими прошлыми победами, ни родственными узами с половцами, и ничем другим — степной Борог уже занёс саблю над Русской землёй.

В научной литературе о «Слове» дебатируется вопрос о причинах, по которым Поэт не обратился к тем или другим князьям с призывом об объединении сил.

Мне хотелось бы высказать об этом некоторые соображения.

Исследователи молчаливо исходят из предпосылки, будто Поэт непременно должен был расширить перечень князей или включить в него вообще всех ннязей. Но сама предпосылка не бесспорна.

Если бы Поэт организовывал объединительный поход в глубь Половецкого поля и при этом обошёл отдельных князей, тогда резонно было бы выяснить мотивы, побудившие его так поступить. Но задача Обращения к князьям не практически–деловая, а публицистическая, воспитательная. Этим, думается, предопределён и её необходимый объем: задача исчерпывается тем, что изображаются все существенные типы и характеры князей. И эта проблема превосходно решена Поэтом. Портреты князей, отсутствующих в его художественной галерее, читатель может самостоятельно добавить в ту или другую раму.

Конечно, если бы удалось доказать, что Поэт упустил из виду (с точки зрения замысла «Слова») некую социально или политически значимую разновидность типа (характера) тогдашнего русского князя, то такое исследование было бы весьма нужным. Но подобной работы мне не известно. В противном случае исследователь, упрекающий Автора за упущения, невольно вмешивается в его творческий процесс, присваивая себе чрезмерное право решать, кто из князей лучше подходил для образного воплощения замысла.

12. Сломайте мечи обесчещенные!

Поэт обратился с призывом объединить силы к одиннадцати князьям, но он не пренебрёг остальными. Напротив. Его мысль и воображение охватывают всю Русь вчера, сегодня и завтра, ибо его самая глубокая тревога порождается разобщением княжеств, отсутствием общерусской государственной власти. Идущие отсюда переживания и размышления — глубинная тема призыва к внукам Ярослава и Всеслава, повести о Всеславе и пророчества «О стонати Руской земли!». Это тема трагического развития сложного клубка внутренних и внешнеполитических противоречий.

«Ярославли и вси внуце Всеславли! Уже понизите стязи свои, вонзите свои мечи вережени» («Ярослава внуки и все внуки Всеслава! Да склоните ж знамёна свои, сломайте мечи обесчещенные!»). По форме тут — два повеления русским князьям, а по сути — два гневных обвинения. Смысл первого Д. С. Лихачев истолковал так: «Понизить, повергнуть или бросить стяг имело лишь одно значение — признание поражения. Стяг был символом чести, славы». Он же раскрыл основное содержание этого символа в контексте «Слова»: в каждой междоусобице был и победитель и побеждённый, но общим итогом всех было ослабление Руси — политическое, военное и экономическое.

Символика меча в Древней Руси была ещё более разнообразной, чем символика стяга. Меч —• это и боевое оружие князей, и предмет их чести и славы, и атрибут их клятв, и многое другое. «Вонзить мечи» — значит «с силой воткнуть их остриём»… Но во что? Поэт не уточняет, да здесь и не важно, во что — в землю, в дерево, ведь от этого не зависит смысл символа…. Меч, готовый к бою, должен быть свободным, а не воткнутым во что бы то ни было, а меч, призывающий к бою, должен быть поднят или нацелен остриём в сторону врага. Значит, меч, «вонзённый» во что‑то остриём, — это меч, исключённый из решения межкняжеских споров, меч, призывающий князей к отказу от междоусобных войн. Не на год и не на два, а навсегда. В этом отличие призыва «вонзить меч» от выражения «вложить меч в ножны», то есть лишь временно, на какой‑то срок прекратить боевые действия или войну.