Художник Её Высочества

Но таланту трудно бороться с собой. Рисунок получался что надо. Нервный карандаш не использовал прямые линии, грифельный кончик то метался короткими штрихами, то крутился на месте, плодя волосяные пучки, падал на бок, тушуя плоскостью, и если приближался к прямой, то чертил длинные, кривизны турецкой сабли, разрезы, похожие на разрезы знаменитого авангардиста ФонтанА. Член перестал быть членом. В середине работы он уже походил на тирс, жезл Вакха, увенчанный сосновой шишкой фаллической формы, к концу работы напоминал среднее между храмовой постройкой Пратоммачеди в Бангкоке и символом раскованного свободного желания.

Закончил рисунок, перебрался на балкон, свернул из творения самолётик, поджог ему хвост и запустил в город. Сделав это — поставил точку в размышлениях о главном. Очередь последнему, самому нежелательному.

Все больницы, пусть они хоть для миллионеров, из чистого золота, представляют из себя емкость для катализатора. Стоит войти, немного посидеть перед дверью врача и в голову начинает лезть соответственно: «Живёшь, что-то себе маракуешь, а тебя энцефалитный клещ цапнет, ты и в рулон свернёшься. Так стоит ли вообще что планировать? Жизнь — копейка!» Классическая философия тропов.

Степан не успел задуматься о тщете земной. Сначала же случилось недопонимание. Пришлось втолковывать регистратору, что больной не он и пока необходима консультация. Потом путешествовать по этажам в поисках кабинета, добросовестно отворачиваясь от встречающихся слезящихся глаз за красными веками. У нужного кабинета сидели двое: по виду нормальный мужчина средних лет и его мать, почти старушка. Степан только спросил, как мужчина, подтвердив первоочередность, сразу вытащил из кармана документ и с надменным видом вручил. Степан прочитал следующее:

«Партизанский паспорт.

Штаб дивизии тяжелых пулеметов.

Податель сего является трижды Героем мира.

Имеет право ношения на левой и правой груди всех существующих медалей, значков и блестящих предметов.»

Паспорт имел любовно вырисованные вензелёчки, помпезные заглавные буквы и печать с радикальным словом: «Уплачено».

Приоткрылась дверь, предложили войти. Мужчина вырвал паспорт, нарисовал улыбку и двинулся в кабинет. Мать пошла с усталой покорностью за ним. Только Степан угрюмо задумался, дверь открылась и больной с матерью снова вышли в коридор. Из конца разговора стало ясно, что карту больного перепутали и трижды герою мира нужно этажом выше.

— Вы ко мне? — спрашивает врач, красивая женщина, которой очень идет белоснежный халат.

Для него разговор мучительный. Долго разгонялся, находил нужный темп, стараясь не разоткровенничаться об Элечке, хронически занятом двухголовом или о пожароопасном «музицировании», сбивался, ёжился. Но психотерапевт взяла инициативу на себя, толковыми вопросами направила беседу в нужное русло и скоро имела полное представление по существу дела, грамотно проанализировав абигелево детство.

Яснее ясного, что причины хрестоматийных случаев именно там. Настоящий отец, стало быть, погиб, отец неродной и мифическая смерть матери? Уже дает умозрительную расшифровку. Родители своей смертью фактически предали ребенка. Естественная утрата любви, сбой воспитательного процесса оставили у девочки длительное нарушение самочувствия в качестве нарцистического рубца, являющимся главным элементом комплекса неполноценности. Всё оттуда! «Анальный эротизм» детей — первая, но уже формирующая фаза. Эксперименты американцев с марихуаной показывают: если либидо активизировано в достаточной степени, нормальный мужчина способен целовать уличный фонарь. Оно и определяет психосексуальное развитие, в ходе которого сублимативно меняется объект влечения. Отец — основной объект либидо, исчез, но не исчезла мать. Мать, значит, регулярно является в снах-галлюцинациях? Это царствующая мысль. Мать-соперница, персонифицирующая собой ужасную мать-прародительницу, фактически не что иное, как психастенические комплексы, принявшие экзотическое выражение. Дальше ещё хуже. Либидо возвращается, потому, что при физическом отсутствии настоящих родителей — достойный второй отец. Возвращение формой патологически регрессионно.

Cтепан сидит восстанавливает кровообращение. Наука! Это вам не фигушки воробьям показывать, как он в детстве, не письки на заборе рисовать, как… некоторые. Слов нет, получил что хотел — добросовестную консультацию.

— Ответьте просто, пожалуйста. Можно вылечить?

— А кто вы ей?

Кто он ей? Подельщик её отцу. Третий отбойщик.

— Я ей… — и закончил твердо. — Я её люблю! Так можно справиться?

Опять доставание левой рукой правого уха через спину. Бог есть? Вылечить можно?