Художник и актриса (СИ)

   - Я повторяю - инвестирование этого спортивного комплекса для нас очень выгодно! Вы что, считать не умеете, Сергей? Через год мы получим с аренды двойную прибыль! Да, через год! Достраивать надо быстро, некогда думать, я все уже придумала. Да, действуйте, завтра же мне доложите!

   В приемной ждали посетители, Анжела собралась уж, было, вызвать секретаршу, и начать прием, и тут раздался звонок Марины. Анжела схватила мобильный, и после разговора сильно изменилась в лице. Она могла себе это позволить, поскольку находилась одна. Все дела мгновенно отлетели на задний план, вытесненные известием о прилете Игоря Леонтовича. Анжела схватила сигарету, и уставилась на автопортрет художника, занимавший почетное место на стене ее кабинета. Картина была написана очень давно. Примерно так выглядел Игорь, когда они познакомились. Конечно, в свойственной ему странной манере он изобразил себя среди какого-то хаоса - обломков домов и деревьев, мрачных улиц, но лицо было его, и взгляд его. Хоть бы он изменился, постарел, подурнел, черт его побери! - заламывая пухлые руки, усеянные бриллиантами, мысленно взывала Анжела.

   - Анжела Юрьевна, вас просит заместитель министра по капитальному строительству, - произнес по селектору голос секретарши. - Соединить?

   - Соединяй, - с трудом скрывая раздражение, ответила Анжела - какого черта эти замы министров звонят не вовремя? Не дают хоть на минуту забыться. - Да, это Колесникова, - энергично произнесла она в трубку. - Мы рассмотрели ваше предложение. Я принципиально согласна. Когда состоятся переговоры? Сегодня? Нет, сегодня я не могу. Хорошо, завтра в десять.

   "Как же все они надоели", - вздохнула Анжела.

   И тут в кабинет заглянула строгая дама лет пятидесяти, такая же холеная, как сама Анжела, но одетая более строго и почти не пользующаяся косметикой. Она была помощником генерального директора, правой рукой Анжелы, одним из немногих людей среди сотрудников, с чьим мнением Анжела считалась.

   - Вы что-то хотели, Эльвира Львовна? - быстро надев на лицо деловую маску, спросила Анжела.

   - Анжела Юрьевна, приехал режиссер Соколовский.

   - Соколовский? - с трудом припоминая, переспросила Анжела.

   - Да. Он записан к вам на прием. Вы были заняты, я пригласила его к себе в кабинет, угостила кофе. Неудобно держать в приемной - человек он известный.

   - Ну, и что он хочет?

   - Поддержку своего проекта.

   - Ну, конечно - денег! - усмехнулась Анжела. - Все хотят от нас денег!

   - Анжела Юрьевна, но мы же вкладываем средства в искусство. Хотя бы в выставку этого замечательного художника Леонтовича, - спокойно проговорила Эльвира. - Почему же вы так категорически отказываете режиссеру?

   - Во-первых, тут совсем другие деньги, Эльвира Львовна, - жестко сказала Анжела, - а во-вторых - это политическая акция. Леонтович - гражданин США. И наш вклад в развитие российско - американских отношений, где надо, будет отмечен.

   - Я все понимаю, - не сдавалась Эльвира, - но наша внутренняя политика тоже играет немаловажную роль. Меценатство повысит наш общественный рейтинг. Соколовский - видная театральная фигура, его прима - народная артистка России, очень известная актриса...

   - Что-то я не слышала, - буркнула Анжела.

   - Очень советую посмотреть хотя бы один их спектакль...

   - Когда-нибудь, если выберу время, - Анжела снова взяла сигарету, закурила.

   - Если хотите, могу составить вам компанию, - сдержанно улыбнулась Эльвира.

   Анжела посмотрела на свою помощницу. Эта женщина не раз помогала ей улаживать сложные, конфликтные ситуации, была преданным и очень полезным работником. Кроме того, Эльвира хоть и не была заядлой театралкой, но всегда держала руку на пульсе.

   - Ну, хорошо, Эльвира, считайте, что вы меня уговорили, - смягчилась Анжела. - Пусть заходит. Но предупредите - у меня двадцать минут.

   Помощница молча кивнула.

   Не прошло и двух минут, как в кабинете, в сопровождении Эльвиры, появился Василий Васильевич Соколовский - художественный руководитель одного из самых популярных московских драматических театров. Он приветливо поздоровался, приложился к руке могущественной бизнесвумен, и тут же плюхнулся на диванчик для посетителей.

   Эльвира незаметно удалилась.

   Анжела потребовала коротко изложить суть вопроса. Соколовский с жаром принялся рассказывать о своем потрясающем проекте, вкладывая в свою речь эмоции, красочные эпитеты, и сопровождая ее выразительными жестами. Речь шла о дорогом постановочном спектакле по пьесе Шиллера "Мария Стюарт".

   Держался режиссер слишком раскованно, и это сразу вызвало раздражение у Анжелы. Она привыкла к тому, что даже высокое начальство входит в ее кабинет на цыпочках, люди рангом пониже стоят по стойке смирно, а этот развалился, как у себя дома, и болтает без умолка о какой-то Марии Стюарт. Не слишком ли много себе позволяет?

   - Нельзя ли покороче, и - по сути, - сухо перебила его Анжела. - У меня время ограничено.