Художник и актриса (СИ)

   Соколовский сразу съежился и сник. Он тоже никак не мог привыкнуть к подобному обращению. Даже в юности, когда он со своим театром ютился в подвале, чиновники не позволяли себе такого откровенного проявления высокомерия и хамства, как эти новые русские. Но без них, к сожалению, не обойдешься.

   - Я могу закурить? - спросил Соколовский, собираясь с мыслями.

   - Курите, - буркнула Анжела.

   Он закурил и, призвав на помощь весь свой жизненный опыт, коротко и сдержанно пересказал все то же самое, что и десять минут назад, отчеканивая каждую фразу. Закончив, он вручил Анжеле бизнес-план спектакля.

   - Теперь мне понятно, - сухо произнесла Анжела.

   Она бегло проглядела первую страницу, сурово сдвинула красивые брови.

   - Когда вы рассчитываете окупить затраты и начать получать прибыль?

   - Думаю, года через два - три, не раньше, - неуверенно ответил Соколовский, - не хочу вас вводить в заблуждение. Когда создается произведение искусства, невозможно назвать заранее точные цифры и даты. Любой перспективный расчет гипотетичен.

   - В таком случае речь не может идти даже о кредите, - сухо произнесла Анжела. - И вообще ваша Мария Стюарт - что-то слишком элитарное, непонятное рядовому зрителю. Ему нужна не напряженная работа ума и души, как вы изволили выразиться, а легкое, веселое развлечение. Жизнь у людей и так слишком тяжела. Приносите мне проект нового шоу, современного мюзикла...

   - Я все понял, - Соколовский устало поднялся. - Не смею больше задерживать столь занятую леди.

   Он вышел из кабинета, с трудом удержавшись, чтобы не хлопнуть дверью. На душе было гадко. Он ненавидел унижаться, но всю жизнь был вынужден наступать на горло своей гордыне.

   За дверью его встретила Эльвира Львовна с озабоченным выражением лица.

   - Ну, как? - осторожно спросила она.

   Соколовский только рукой махнул.

   - Никак.

   - Очень жаль, - вдохнула Эльвира, - я - большая поклонница вашего театра.

   - Но решаете, к сожалению, не вы, - отрезал Соколовский, и тут же, увидев невысказанную обиду в глазах женщины, поцеловал ей руку и сказал. - Спасибо за все, вы итак для нас много сделали.

   "Каков наглец, - подумала Анжела в след удалившемуся режиссеру. - Не желает понимать, кто в этом мире правит бал!".

   - Светлана, - сказала она секретарше, - полчаса ни с кем меня не соединяй. И никого не пускай.

   - Хорошо, Анжела Юрьевна, - откликнулась по селектору секретарь.

   Анжела снова уставилась на портрет. Да, замыслы художника, его сложный внутренний мир для нее всегда оставались неразгаданной тайной, их невозможно было просчитать на калькуляторе. Именно поэтому, наверное, так и манили. Но единственное место в ее душе, отведенное для любви к искусству, было давно и прочно занято. Поэтому ни режиссеру Соколовскому, ни другим служителям Мельпомены, Терпсихоры и прочих муз - покровительниц изящного, ничего от госпожи Колесниковой не светило...

   Встреча Игоря с Анжелой произошла гораздо быстрее, чем он предполагал.

   На следующее утро Игорь Леонтович проснулся около одиннадцати, когда Торико, успев приготовить завтрак, неслышно собралась и уже уехала в Университет. У нее было заседание кафедры. Лениво повалявшись в постели еще минут двадцать, Игорь, наконец, встал, принял душ, потом поболтал с Давидом за чашкой кофе, и только после этого позвонил дочери.

   - Ах, папа, сколько же можно спать, когда нас ждут такие великие дела! - бодро воскликнула Марина. - Собирайся, скоро машина будет у подъезда. А тебя ждет приятный сюрприз.

   - Мариш, может, без сюрпризов? - почему-то заволновался Игорь.

   - Пап, я же сказала - приятный!

   Минут через двадцать Марина позвонила сама, и сказала.

   - Пап, можешь спускаться.

   Давид посмотрел на уличный термометр, ужаснулся - на улице жуткий мороз. Заставил легкомысленного калифорнийского друга надеть свой теплый свитер и меховую ушанку, и только после этого отпустил.

   Игорь вышел во двор, огляделся, но не увидел нигде Пежо Марины. А прямо у подъезда стояла, сверкая серебристым лаком, огромная БМВ с тонированными стеклами. Игорь сначала на нее и внимания не обратил, и пошел искать машину дочери, подумав, что она не нашла места в тесном дворе и остановилась где-нибудь в стороне. Но тут дверца БМВ распахнулась, и к Игорю бросилась, сверкая бриллиантами и благоухая ароматом шанель N 5, неотразимая Анжела Колесникова. Игорь слегка опешил, поскольку увидеть ее здесь никак не ожидал.

   - С приездом, дорогой Игорь Ростиславович, - томно выдохнула она. - Извини, что без предупреждения. Но ты ведь не откажешься от меня хотя бы в качестве личного шофера?

   Леонтович галантно поцеловал даме руку. Отметил, что она выглядит очень ухоженной, молодой, правда, чуть-чуть располнела, но, пожалуй, ей это даже к лицу.

   - Конечно, не откажусь. Более того, сочту за честь.

   - Тогда - прошу!