Художник и актриса (СИ)

   - Результат нам известен, - подковырнула Анжела.

   - Не передергивай. - Марина схватилась за сигарету. - У тебя появилась соперница, подруга. Ты понимаешь, что мы с Антоном просто не успели его додавить?

   Анжела встала, прошлась по просторной кухне от стены до окна. Марина закончила свой пересказ встречи в кафе и замолчала, напряженно ожидая, что скажет подруга.

   - Алевтина Мещерякова, говоришь? - медленно спросила Анжела. - Успокойся и расслабься. Я что-нибудь придумаю.

   Она отправила Марину в душ, потом, дождавшись, когда подруга вылезет из ванной, напоила горячим чаем с медом и уложила спать.

   - Анжел, мне необходим этот салон, - засыпая, пробормотала Марина.

   - У тебя еще будет возможность его заработать. Спи. - Она выключила свет и вышла из спальни.

   Сама же Анжела вытащила бутылку коньяка, рюмку и открыла новую пачку сигарет. Что ж, ее путь к Игорю значительно усложнился. Но не в правилах Анжелы Колесниковой пасовать перед трудностями. Препятствия разжигают азарт.

   Она прикрыла глаза, выдергивая из памяти открытие выставки, где она впервые увидела Мещерякову. Вот Анжела здоровается с Игорем, вот к нему подходит группа каких-то непонятных личностей вместе с этой Мещеряковой. Что она говорила на фуршете? Что-то про проект Марии Стюарт...Анжеле еще тогда показалось знакомым название этой пьесы... Совсем недавно она где-то слышала про эту постановку. Почему-то у себя в кабинете...Стоп! Она встала, покопалась в бумагах и вытащила красочный проспект "Театра в подвале". "Ладно, госпожа Мещерякова, мы еще поборемся с вами за художника".

   Она протянула руку к телефону и, несмотря на поздний час, набрала номер.

   - Эльвира Львовна? Добрый вечер. Устройте мне встречу с этим Соколовским. Наверно, вы правы, надо выдвигаться в искусство.

   - Очень разумно, Анжела, - услышала она низкий голос партнерши. - Я прямо сейчас разыщу его телефон. Люди творческие ложатся глубоко за полночь.

   - Прекрасно. Можно у нас, можно - на его территории, как вы посчитаете нужным. Да, еще один вопрос, - добавила Анжела.

   - Я слушаю.

   - Насколько я поняла, Эльвира Львовна, вы большая поклонница Театра в подвале. Скажите, кроме Мещеряковой там есть интересные актрисы, такого же плана, как она?

   - Конечно. - С радостью воскликнула Эльвира. - Ольга Власенко. Она прекрасно играет во втором составе. А вместе на сцене они просто что-то сногсшибательное. Недавно был спектакль "Три сестры", так вот...

   Анжела очень внимательно выслушала помощника, записала в блокнот все, что считала необходимым для завтрашней встречи с худруком и попрощалась с Эльвирой Львовной.

   - Всего доброго. - Отчеканила Анжела и положила трубку.

   Вась-Вась был крайне удивлен. С чего это вдруг его разыскала ночью милейшая Эльвира Львовна, правая рука той железной леди их Триумфа и милостиво упросила принять ее патронессу с утра? Неужели до этой несгибаемой дамочки дошло, наконец, что не хлебом единым жив российский бизнес? Скорее всего, проблемы с налоговой. Соколовский знал, что многие крупные фирмы вкладываясь в благотворительность, а театральные постановки иначе, чем благотворительностью не назовешь, убегая таким образом от выплаты денег государству. Ну, или значительно сокращают суммы. На самом деле ему было глубоко наплевать, какие причины толкают Анжелу Колесникову круто изменить свое решение. Главное, что фирма Триумф, фирма уважаемая, не криминальная и уж конечно, Анжела не полезет в постель к Альке.

   Василий Соколовский бредил этой постановкой. И если честно, был уже на грани. И готов был пойти на что угодно, лишь бы сделать этот спектакль. Даже Алька не понимала, как страстно он желал этого. Он обошел уже всех, кого знал и кому был рекомендован друзьями, чтобы найти денег на Марию Стюарт. Но...Тщетно. Гурий сорвался, черт побери. Ну, что стоило Альке переспать с ним? Убыло бы от нее что ли? Но спорить с Мещеряковой было бесполезно. Принципы, принципы. Какие могут быть принципы, когда такое поставлено на карту?

   Соколовский взглянул на часы. До утренней репетиции оставалось полтора часа. Он, как и все тридцать лет, что руководил этим театром, приходил ровно в семь, благо жил недалеко. Он обожал утреннюю тишину театра, когда кроме него были только охранники, и можно было спокойно обдумать репетицию или заняться противными бумажными делами.

   Чем он сейчас и пытался заняться, перебирая бумаги на столе. Ровно в десять раздался стук в дверь.

   - Разрешите, Василий Васильевич? - и Анжела вошла в кабинет.

   - Анжела Юрьевна, какой сюрприз. - Он встал из-за стола и пошел к ней навстречу. - Я право удивлен был звонком вашего помощника. Прошу прощения, что принимаю вас здесь, но мне хотелось показать вам наш театр.

   - Ну, что вы, Василий Васильевич, это вы меня простите. - Она улыбнулась и позволила ему усадить себя в кресло.

   - За что же я, старый дурак, должен прощать столь прекрасную даму?