Художник механических дел

Это было еще в первый год петербургского житья. В полдень, как обычно, Кулибин ушел к себе обедать. Жена звала к столу, за которым уже сидели дети, но Иван Петрович медлил. Он стоял у окна, грелся на первом весеннем солнце, смотрел, как, петляя меж лужами, по некрепкому уже невскому льду пробирались с опаской люди: одни с острова на Адмиралтейский берег, другие – им навстречу.

Вдруг поскользнулся и, взмахнув руками, упал пешеход. Лед от удара проломился – и вот уже нет человека. В черной полынье бурлит вода. От того места люди бросились назад, столпились кучкой – треснул под ними лед, провалились сразу трое. С берега, от Адмиралтейства, побежали солдаты с веревками, досками. Да быстро не побежишь – опасно. К надлому подбирались ползком – времени ушло много. Одного только спасли, а других – поминай как звали.

– Ах, несчастье, ах, несчастье! – Кулибин отошел от окна, закрыв ладонями лицо. – В вешнее время что ни день, то бедственные происшествия, а о мосте постоянном и разговору нет.

Мысль о мосте через Неву более Кулибина не оставляла. Искал он способ строения. Широка Нева – полтораста сажен. Быстро течение ее – как устои ставить? Что за день построишь, за ночь снесет вода текучая, бурливая.

Сделаны первые чертежи и брошены – не годны. Надо думать о мосте без устоев. И сочинил Иван Петрович проект моста на манер трубы, перекинутой через реку, с опорами лишь на берегах. Построил малую модель моста из липовых брусьев, крепленных веревками. Модель смотрели академики и нашли ее сомнительной. Кулибин согласился: ненадежно.

Трудится он над новым проектом – мост, выгнутый дугою. Края дуги оперты на берега. Подобной мыслью и в Англии заняты.

Кулибин достает припрятанный номер «Санкт-Петербургских ведомостей», перечитывает известие: «Лондонская академия назначила дать знатное вознаграждение тому, кто сделает лучшую модель такого моста, который бы состоял из одной дуги или свода без свай и утвержден бы был концами своими только на берегах реки».

– О мосте через Темзу хлопочут англичане, – говорит Кулибин академику Румовскому, заглянувшему в мастерские, – да Темза-то поуже Невы. Мосты дугой более тридцати сажен доныне не строены. И ученые механики, видимо, в сомнении, возможно ли большой мост дугой строить. Без того, надо полагать, знатного вознаграждения не объявляли бы.

Академик насторожился и взглянул искоса на разложенные по столам чертежи. Был Румовский ревнителем русской науки и чуял в смотрителе мастерских человека обширных дарований. В строении станков для шлифовки телескопических стекол, в решении нелегких задач смотритель проявил удивительную тонкость ума. Однако Румовский знал, что в математике Кулибин не силен. Сочинение же проекта моста без расчетов немыслимо.

– Ждать ваших опытов, почтеннейший Иван Петрович, буду нетерпеливо. Ежели совет понадобится, прошу сказать без церемоний.

Не чаял Иван Петрович среди академиков найти поддержку – радостно, что ошибся.

Снова бессонные ночи, и радость открытий, и беда неудач.

Мост замыслил Кулибин из деревянных брусьев, скрепленных болтами. Брусья кладутся крест-накрест наклонно и образуют решетку[12]. Великая трудность: высчитать прочность моста, знать до постройки, какую тяжесть он может на себя принять. А без того строить мост нельзя.

Ставит Кулибин опыты. Считает вес каждого бруска, каждого болта. На мост через Неву, длиной 140 сажен, потребно 11930 деревянных брусьев да 38 тысяч железных болтов.

По счислению вес моста получится немалый – 237 568 пудов[13]. Надобно считать, что такую же тяжесть должен мост на себе держать сколько сам весит. Для проверки крепости надлежит строить малую модель моста.

Множеством опытов дошел Иван Петрович до важного открытия. Ежели модель в шестнадцать раз менее настоящего моста, то тяжести должна держать в шестнадцать раз более своего веса. Коли выдержит модель такую тяжесть, то мост, строенный в натуральную величину, будет достаточно прочен.

А какова должна быть толщина брусьев, прочность болтов? По всей ли длине моста одинакова? Ставит Кулибин два столбика из досок, между ними протягивает тонкую нить крепкой голландской пряжи. На нить навешивает свинцовые гирьки – у краев потяжелее, к середине полегче. Нитка провисла. Меряет Кулибин, много ли отклонилась она от линии горизонтальной.

Опытом познал Иван Петрович, что брусья и болты могут быть в средине моста на третью часть легче, чем у краев. И оттого не будет ущерба прочности. Облегчение срединной части моста – опять же важное открытие[14].

Опыты, опыты… А ежели в средине моста скопится много телег да карет, а по краям будет мост пуст – выдержит ли он тяжесть? Опыт. А какова должна быть крутизна подъема на мост по проезжей его части? Опыт.

В работе над часами яичной фигуры, над пятью сотнями их мельчайших частей, научился Кулибин терпению. Много его понадобилось для строения модели моста.