Хулиганка для майора

– Я уже пообещала, что стану ему самой близкой и любимой, – важно подтвердила я.

– Наш человек! Что у тебя с Захаром? Любовь?

– Ну…

– Не ври мне! Я же вижу, как он на тебя смотрит. Вообще взгляд не отводит, а ему, между прочим, машину нужно из ямы доставать. А он на тебя не насмотрится никак.

Я покраснела и опустила голову, чем вызвала приступ веселья у Валерии.

– Дед позвонил позавчера ночью. Просил зачем-то приехать, особенно настаивал на приезде Генриха. У вас заварушка с новой родней когда началась?

– Позавчера, – подтвердила я. – Не удивлюсь, если он и папу с мамой с отпуска срочно вызвал.

– Не вызвал. Они сами едут. Мама в неистовстве. Папа где-то нашел уголок с хорошим интернетом и без конца там сидел – подчиненных проверял. А потом им сообщили, что маму ограбили, и папа радостно засобирался домой.

Я громко рассмеялась – папу уже не исправить, трудоголик до мозга костей.

На наш смех Давыдов резко обернулся, и мы встретились взглядами. Мгновенно стало жарко, а сердце забилось с удвоенной силой.

– И она мне говорит, что у них не любовь… – мечтательно произнесла Лера. – От вас искры так и сыпятся.

– Он хочет рассказать всем родственникам, что мы вместе, – призналась я.

– Ого! А каску он с собой взял? А окоп вырыл? Пути отступления зачистил?

– Сказал, что сам разберется.

– Я только что его круто зауважала!

– Дамы, мы закончили, – прозвучал голос Генриха. – Лерочка, если ты не возражаешь, то за руль сяду я.

– Не возражаю, – пристыженно согласилась Лера, поднимаясь.

Я нашла взглядом Захара, который отцепил трос от своей машины, ловко скрутил его и убрал в багажник. Мне казалось, что он даже двигается как-то по-особенному. Вроде бы лениво, мягко, но в каждом его жесте и повороте головы сквозила нерушимая уверенность.

– Садись в машину, – позвал меня Давыдов и подмигнул.

Глупо улыбаясь, я застыла на месте. Просто никак не могла отвести от него взгляда.

– Аня, приди в себя! – грозно прошипела сестрица.

Я мотнула головой и потопала к авто Захара. Села на пассажирское сиденье, скромно сложив ладони на коленях, и уставилась строго вперед. Потому что в тот момент на меня словно сверху бетонная плита упала, придавливая пониманием, что я влюбилась. В Давыдова. Внутренности скрутились в тугой узел, а перед глазами заплясали разноцветные круги.

– Все в порядке? – обеспокоенно поинтересовался Захар, заводя мотор.

Я только кивнула, с головой уйдя в собственные эмоции.

– Поговорим? – продолжал настаивать Давыдов.

– Потом, – выдавила, отводя взгляд. Мне казалось, что если я посмотрю ему в глаза, то он сразу все поймет. Увидит все мои чувства.

Захар же протянул руку, взял меня за подбородок и заставил к себе повернуться:

– Аня, что происходит? У тебя проблемы?

Да! Большая привлекательная проблема в майорских погонах! С голубыми глазами-омутами и губами, заставляющими терять голову от одного только прикосновения.

– Нет, – смогла я взять себя в руки и улыбнуться.

– Точно?

– Да. Поехали, нельзя заставлять деда ждать!

Давыдов не обратил внимания на мою последнюю реплику. Наклонился и приник к моим губам жадным поцелуем, от которого закружилась голова. Я приоткрыла рот, впуская его язык, сплетаясь с ним и почти теряя связь с реальностью. Положила ладони ему на плечи, проведя коготками по шее, отчего он тихо зарычал мне в губы.

Мы почти одновременно оторвались друг от друга, тяжело дыша. Я отвела взгляд, а Захар довольно хмыкнул. Огляделась по сторонам и поняла, что Лера с Генрихом уехали. Сколько же мы целовались? Мне казалось, что всего пару мгновений, а на самом деле…

– Захар, а ты понял, что говорил Генрих? – полюбопытствовала я.

– Конечно, – Давыдов загадочно улыбнулся.

– Что?

– Учи немецкий, тигренок!

– Я учу английский и французский, куда мне еще немецкий?

– Чтобы было меньше свободного времени. Энергии у тебя на две атомных станции хватит.

– Скоро начнется учеба, и у меня его и так не будет, – ответила я немного обиженно.

– Об этом я позабочусь, – себе под нос пробубнил Захар.

Мы затормозили у ворот дедовой дачи, где уже стояли авто папы и Генриха. Я быстро выскочила из машины и побежала в дом – обнимать родителей. Папа стоял на крыльце, о чем-то переговариваясь с Генрихом.

– Папочка! – радостно завопила и в два прыжка оказалась рядом с родителем, повиснув у него на шее.

– Совушка моя, – прошептал папа. – Люда, все дети приехали! – позвал он маму, целуя меня в висок. И напрягся, когда в проеме калитки появился Давыдов.

– Здравия желаю, товарищ подполковник, – поздоровался с ним Захар.

– Доченька! – выплыла из дома маменька, и я перекочевала из одних объятий в другие.

– Доброе утро, – хмуро поприветствовал Захара папа.

Мы с Лерой напряженно переглянулись. Все молчали. Кроме деда. Он спокойно подошел к Давыдову, пожал ему руку и пригласил в дом. Они с Захаром спокойно подошли к пышущему негодованием папочке. Давыдов протянул руку, отец с неохотой пожал, и дед невозмутимо увел Захара в дом. Герман пошел за ними, а папа перевел взгляд на меня:

– Анна!

– Так пить хочется, – пискнула я, утекая под защиту деда.

– Люда! Я не понял! – обратился папа к маме.