Хулиганский Роман (в одном, охренеть каком длинном письме про совсем краткую жизнь), или …а так и текём тут себе, да…

Вся эта потетень, сказать по чести, не показатель дара фантазировать не отходя от кассы, но плод коллективного творчества масс, потому что в ту романтическую эпоху, когда ребёнок матери-одиночки начинал задавать вопросы касательно неполного состава семьи, недоукомплектованная мамаша озвучивала традиционную отмазку: «Твой папа был лётчик и – погиб». Жёсткие факты жизни приберегались для подруг из непосредственного окружения. «Он младшим счетоводом был, девоньки, и разложил в конторе на столе. По гроб жизни не забуду как у меня под сракой те счёты ёбаные ёлзали. Туда! Сюда! Круть! Круть!»

Впрочем, дотошной презентации корней от меня не жди, моя осведомлённость о собственном происхождении поверхностна до обидного, науку евгенику в те поры держали в том же чёрном теле что и нынче…

Мать матери твоего отца звалась Катериной Пойонк и её вывез из Польши твой прадед, Иосиф Вакимов, Комиссар Первой Кавалерийской Армии Будённого, в виде трофея либо же как сувенир о том периоде Гражданской войны, когда конники Будённого чуть было не разграбили Варшаву. Распутица, увы, помешала.

Факт их взаимоотношений был узаконен ЗАГСом тех времён и спустя восемь лет родилась моя мать, Галина, за которой последовал её брат, Вадим, и их сестра, Людмила (каждый из последующих с интервалом в два года). В воспоминаниях всех троих, Иосиф был очень умный. Он знал Еврейский и Немецкий языки и исполнял должность Торгового Ревизора в одной из южных областей Украины. В тот период у Катерины имелась отдельная пара туфлей для каждого из её платьев.

Ещё через семь лет, в конце тридцатых, Иосифа арестовали, Однако к стенке не поставили и не вычистили безвозвратно, в отличие от миллионов прочих «врагов Советского народа», можно предположить, что он нашёл способ по-умному выкупить свою жизнь. Его ждала ссылка в очень северную, но всё же Европейскую часть России. Семья переехала туда же, а в начале сороковых все они вернулись на Украину – осесть в городе Конотоп, который вскоре был захвачен Германским Вермахтом.

После двух лет Нацистской оккупации, когда Немецкие войска откатывались под ударами Красной Армии на запад, мой дед исчез из дому буквально за день до освобождения, вместе с ним пропал его велосипед – большая ценность по тем временам. Наутро массированный артобстрел вынудил Катерину бежать с тремя детьми в пригородное село Подлипное, где осколок артиллерийского снаряда срезал ветвь Яблони над головой моей матери стоявшей под нею (важная деталь, без тех десяти сантиметров, мне не пришлось бы сейчас писать это письмо тебе)… К полудню, наступающие части Красной Армии освободили город и село. Катерина вернулась в Конотоп, где и взрастила, как мать-одиночка, своих детей – Галину, Вадима и Людмилу…

Миновало ещё десять лет и Галина, старшая дочь в семье, познакомилась по переписке с Николаем Огольцовым, Старшиной второй статьи Черноморского Ордена Красного Знамени Военного Флота. «Знакомство по переписке», это когда почтальон приносит письмо начинающееся словами «Здравствуйте, незнакомая Галина…», а заканчивается оно «пришлите, пожалуйста, свою фотокарточку!»

Так что шесть месяцев спустя, Николай Огольцов в свой отпуск, вместо ежегодного посещения Рязанской области в России, купил билет до станции Конотоп, на Украине. Широкий клёш его парадных Флотских штанов, в сочетании с шириной грудной клетки под тельняшкой в глубоком вырезе форменной рубахи, золотобуквенная надпись «черноморский флот» по чёрной ленте бескозырки над его лбом, которая раздваивалась сзади в пару хвостиков до лопаток, с золотистыми отпечатками якоря на концах, и ещё один сияющий якорь (на этот раз медный) в начищенной бляхе его поясного ремня, впечатлили тихие улочки окраины, где он отыскивал дом, куда шли его письма в конвертах приукрашенных сзади строкой «Лети с приветом, вернись с ответом!» собственноручного дизайна. И три дня спустя мои родители зарегистрировали свой брак в Конотопском ЗАГСе, впопыхах позабыв предупредить мою бабушку Катерину.