Хуррамабад

Замок, наконец, поддался, и Платонов открыл гараж.

Халим осторожно заглянул внутрь.

— У-у-у, — протянул он. — Ничего себе…

— Да она на ходу!.. — сказал Платонов, распахивая вторую створку. — Хочешь, заведем? Только бензина нет. Нет, правда! Хочешь, отольем из твоей? С пол-оборота! Она ж вся новая! Смотри: резина нехоженая… генератор как раз перед аварией полетел — я новый ставил… Что говорить! Ты же не слепой! Жестянку сделать — и готово! За две недели можно в порядок привести!..

Он поднял помятый капот.

— Смотри! Аккумулятор чешский!.. А то, что битая, — ну что я могу сделать! Я же говорю — на ровном месте! Понесло, понесло… из заноса вышел вроде… потом вдруг кувырк — и готово!..

— Да-а-а… — сказал Халим. — Как пирожок.

Сравнение понравилось ему: он рассмеялся и покачал головой, повторяя: «Настоящий пирожок! Настоящий пирожок!..»

Платонов вздохнул.

— Пирожок не пирожок… В общем, давай полторы, и все, — сказал он. — Полторы. Машина-то — новьё!

Халим обошел вокруг «Жигулей». Покачал головой. Пнул ногой спущенное колесо.

— Ну да, — сказал он. — Новьё… Понимаю… Знаешь что, Митя…

— Хорошо, — перебил его Платонов. — Я уступлю! Тыщу триста давай — и по рукам! Тыщу триста! Ты знаешь, сколько такая машина стоит в России? Или в Ташкенте! Знаешь? Ты не смотри, что битая! Начинка вся новая, вот ведь что!

— В России… в Ташкенте!.. Она же не в Ташкенте! Ты ее в Ташкент еще отгони, попробуй… или в Россию…

— Подумаешь, делов! На платформу поставил — и вперед! Из нашего дома сколько мужиков машины увезли!

— Они-то увезли, — рассудительно сказал Халим, касаясь мятого, ржавого там, где облупилась краска, железа. — А ты-то не везешь…

— Все равно, — упрямо возразил Платонов. — Ты что! Ты смеешься?! Ей, конечно, десять лет, да… но отец-то ее своими руками делал! Он тоже ее битую брал! И потом — по винтику! Она еще десять лет бегать будет!..

— Ну да… Если кузов поменять, — заметил Халим. Он стоял, сунув руки в карманы черных шелковых брюк, и раскачивался с носка на пятку.

— Мне сразу после аварии предлагали за нее две, — сказал Платонов. — А я не продал! Думал — сам восстановлю! Отец же делал, так и я смогу… а тут вон видишь… закрутилось…

— Не знаю… — сказал Халим. — Если предлагали — надо было соглашаться… Сейчас уже не предложат.

К гаражу подошли два мальчика: один лет четырех, другой — шести. Младший был в ладненьком цветастом халате. Он зачарованно слушал разговор, забыв про кусок лепешки в руке. Должно быть, у них в доме был какой-то праздник — лепешка была сдобная, посыпанная кунжутом. Старший, державший его за другую руку, шмыгнул носом и смущенно выговорил: «Издрасти…»

— Здрасти, здрасти, — пробормотал Платонов. — Ну хорошо… ладно.

Две тысячи ему предлагал Султан Одинаев… сволочь!.. Давай, мол, и купчую сразу подпишем… что резину тянуть! Правда, денег у него сейчас нет… то есть они есть, просто Султан дал их в долг своему родному брату… но как только брат вернет, так сразу… без промедлений — он же не обманет!.. Спасибо матери — по крайней мере отговорила его переоформлять машину на Султана. Но голову тот ему порядочно заморочил: Платонов — ну не дурак ли? — все ждал, когда Султанов брат вернет деньги. Дождался, на тебе! Через неделю отъезд, квартира продана, все потрачено на сборы, на таможню, на железную дорогу… каждая копейка на счету!.. Врал, паразит! Платонов ему поверил, и вот, пожалуйста: время ушло, и теперь Халим прижимает его к стенке! Да не может машина стоить меньше тысячи!.. Честно говоря, ему хотелось крикнуть… или ударить, что ли… хоть бы по мятому капоту… по растресканному лобовому стеклу… Но ничего этого делать было нельзя.

Он безнадежно улыбнулся и спросил:

— А сколько?

Халим подумал, затем определил:

— Четыреста.

Замер на носках, секунду стоял так…

— А, хоп, ладно!.. майли!.. Пятьсот зеленых. Оформление мое.

Платонов неуверенно засмеялся.

— Но только вместе с гаражом, — закончил Халим.

— Ну да, — Платонов уже тянул скрежещущую створку на место. — А к гаражу ничего не надо? Может, еще чего в придачу?

Створка с лязгом захлопнулась.

— А зачем меня тогда звал? — окрысился Халим. — Ты думал, я тебе миллион дам? Не стоит она больше! Пятьсот — хорошая цена!

— Иди, иди! — зло сказал Платонов, цепляя замок. — Хорошая цена, конечно! Хорошая цена, когда знаешь, что мне деваться некуда! А через день ты ее вдвое толкнешь! Не надо! Не приспичило! Не бойся! Подожду! Что, на тыщу триста покупателя не найду?.. Да ладно, пусть на тыщу! Завтра же найду!

— Ну ищи, Митя, ищи… — холодно сказал Халим. — Ищи. Как наищешься — звони. Мое слово: пять сотен вместе с гаражом.

Он повернулся и пошел к своей «Волге».

Платонов пнул ногой железо. Гараж загудел. Халим не обернулся. Он шарил в кармане — должно быть, искал ключи.

Когда заскрежетал стартер, Платонов не выдержал.

— Сто-о-о-й! — закричал он. — Да стой же, я тебе говорю!..

2