Кьянти для жертвы

— Это чудесно, — сказала Ханна, надеясь, что Норман понимает, во что ввязался. Дом Фолкер — это полная развалюха. Участок хороший, на берегу озера Иден и в пределах города. Но дом не знал ремонта лет шестьдесят.

— Ты собираешься его перестраивать?

— Слишком большая работа. Я купил его только из-за участка. Я снесу его и построю дом нашей мечты.

Ханне показалось, что она ослышалась.

— Ты сказал дом нашей мечты?

— Да, именно это я и сказал. Я говорю о нашем проекте, который победил на конкурсе. Замысел был отличный, Ханна. Дом замечательный, он станет настоящей достопримечательностью.

Ханна потеряла дар речи, а такое с ней случалось не часто. Она помогала Норману с проектом и была в восторге, когда они выиграли конкурс. Они поделили призовые деньги, и у нее появился оконный кондиционер в кухне «Корзины печенья», восемь новых потолочных вентиляторов в кафе и новые полки в кладовой. Дом их мечты был замечательным, но Ханна и в самых буйных фантазиях не представляла, что он построит его на самом деле! Что он будет делать один в двухэтажном доме с тремя ванными?

Ханна нахмурила брови. Значит, Норман не будет там жить один. Уж не решил ли он жениться на ней, даже не спросив ее? А если не на ней, то на ком тогда?

— Кажется, я тебя озадачил, — сказал Норман с усмешкой. — Ты еще никогда так долго не молчала.

Ханна кивнула, хотя знала, что Норман этого не видит.

— Ты меня шокировал, правда. Мне не верится, что ты действительно собираешься его строить.

— Ну да, собираюсь. Жить с мамой просто невыносимо. Каждый раз, когда я ухожу, она спрашивает, куда я иду и когда вернусь. Я знаю, что она желает добра, но, кажется, она не хочет понять, что я уже взрослый.

— Мне это знакомо, — посочувствовала Ханна. Кэрри Роудз пыталась контролировать жизнь Нормана с тех пор, как он вернулся в Лейк-Иден, чтобы заняться семейным стоматологическим бизнесом. — Твоя мама расстроилась, когда ты сказал, что хочешь съехать?

— Она еще не знает. Я собираюсь сообщить ей сегодня, за завтраком. Она все жаловалась, что нужно больше места для кладовой «Бабушкиного чердака», и я уверен, она обрадуется, что можно будет выкинуть мои вещи из ее гаража.

Ханна плотно сжала губы. Зачем разбивать иллюзии Нормана? Действительно, антикварный магазин «Бабушкин чердак», который открыли их матери, нуждался в дополнительном складском помещении, но этот факт не спасет Кэрри от расстройства. Ханна точно знала, что его мама будет вне себя, оттого что Норман принял решение, не посоветовавшись с ней.

— Мне все еще не верится, что так повезло с домом. Ты, конечно, знала, что его унаследовала Ронда Шарф?

— Я слышала, — сказала Ханна. Ронда была известной болтушкой, и все в городке знали о ее наследстве. На следующий день после того, как огласили завещание ее троюродной тетки, Ронда пришла в агентство недвижимости «Лейк-Иден Риэлти» и опубликовала объявление о продаже дома от имени Андреа, сестры Ханны. — Андреа знает, что ты купил дом?

— Конечно. Ронда позвонила ей вчера вечером, и Андреа посоветовала ей принять мое предложение.

— Ну, это хорошо, — сказала Ханна, удивляясь, почему это Андреа не позвонила ей, чтобы рассказать. Зачем же еще существуют сестры, как не для обсуждения таких вот новостей?

— Я всем сказал, что мы увидимся в «Корзине печенья». Нас будет четверо, и я подумал, что ты могла бы быть свидетелем. Согласна?

— Конечно.

— Хорошо. Тогда увидимся в девять тридцать. Это серьезный шаг для меня, Ханна.

— Да, знаю и поздравляю.

Повесив трубку, Ханна продолжала хмуриться. Конечно, она была рада за Нормана, но здорово обиделась на свою младшую сестру. Андреа любила поспать до семи утра, но Ханна схватила трубку и начала набирать ее номер. Хотя вчера Ханна вернулась домой поздно, занимаясь печеньем и кофе для девичника, но Андреа могла хотя бы оставить сообщение!

Уже почти дозвонившись, Ханна взглянула на автоответчик. Индикатор входящих сообщений мигал как сумасшедший. Андреа таки звонила и, похоже, не раз. Ханна грохнула трубку на место и прослушала сообщения. Шесть штук, и все от Андреа. После работы Ханна так устала, что не стала проверять автоответчик. А утром — забыла.

Она как раз закончила стирать послания Андреа, когда телефон снова зазвонил. Делорес? Андреа? Ханна схватила трубку на втором звонке, прикидывая, сможет ли она вообще сегодня улизнуть из дома.

— Ханна? — Это снова был Норман. — Извини, что беспокою второй раз за утро, но, слушай, у тебя еще осталась та ручка, что я подарил тебе на Рождество?

Брови Ханны взлетели вверх. Как они забывчивы!

— Ты мне подарил не ручку, а шелковый шарф и круглую золотую брошку.

— Я знаю. Это был тебе подарочек под елочку. А я говорю о фирменной ручке «Роудз Дентал Клиник». Ты же свою не выбросила, правда?

— Конечно, нет. Мне она показалась очень милой. У меня раньше не было ручек в виде зубной щетки. Она здесь… где-то.