Киану Ривз. Никогда не оглядывайся

В последней части трилогии Вачовски Нео идет к Пифии и требует ответов на свои вопросы. Он в бешенстве от того, что когда-то великая провидица сказала ему, что тот не является Избранным, а «ложки не существует». Теперь Пифия открывает Нео главную правду. Агент Смит обучился способности бесконтрольного самоклонирования и теперь представляет собой смертельную угрозу для Матрицы, а следовательно, и для машин, которые питаются ее энергией. Агент Смит стал раковой опухолью, вирусом, пожирающим Матрицу, и лишь Нео способен победить систему. На Зион нападают машины, последний оплот человечества близок к разрушению, но Морфеус верит в Нео. Это последняя идея, в которую ему остается верить. Нео вместе с Тринити пробираются в Город Машин, чтобы заключить договор с Главным Компьютером. На пути к цели Тринити погибает от одного из охотников. Для Нео это означает потерю всякого смысла жизни. Лишь ради Морфеуса он все же идет к Главному Компьютеру и заключает договор: Нео уничтожит Смита, но в обмен Компьютер прекратит преследование людей, вышедших из Матрицы. Главный компьютер соглашается и отправляет Нео в Матрицу, на бой с агентом Смитом. Их силы равны, но с каждой секундой Агент становится сильнее, пока Нео не понимает, что должен позволить Смиту превратить его в репликанта, так как сила Избранного разрушит вредоносную программу. Нео жертвует собой ради всего человечества и воссоединяется с Тринити на небесах. В его честь мир видит самый прекрасный закат, ведь именно благодаря ему у мира появилась надежда.

На протяжении всех съемок Киану Ривз вел себя практически как робот. Он ни единого дня не отдыхал, всегда со всеми был вежлив, но ни с кем не сближался. Фишберн, Кэрри-Энн Мосс, Уивинг периодически ссорились, мирились, ходили вместе в бар и начинали выставлять какие-то новые требования, не прописанные ни в каком контракте. Затем извинялись, срывались на кого-то из массовки, противились гриму и парикам… Так происходит на любой съемочной площадке, особенно если речь идет о таком масштабном проекте. Полтора года на съемочной площадке, на целых полтора года 2000 человек превратились в огромную семью, в которой главные актеры и режиссеры играли роли старейшин клана. И только Ривз просто старался делать то, что ему говорят. Иногда у него получалось, иногда — нет. На съемках он терял сознание, худел, уходил побитым, но никогда ничего лишнего не говорил. Во время съемок он казался предельно сосредоточенным и вежливым, а в перерывах выглядел отстраненным, казалось, что его мало заботит происходящее на площадке.

Единственный раз, когда он неожиданно сблизился с кем-то на площадке, случилось, когда на съемки приехала Моника Беллуччи, игравшая Персефону, жену Меровингена. Они с Киану были знакомы по съемкам в фильме «Дракула» в самом начале 1990-х годов. Тогда Фрэнсис Форд Коппола буквально возненавидел их обоих: Беллуччи — за «несносный акцент», а Ривза — за «ужасную игру». Из-за опалы режиссера к ним обоим относились настороженно на площадке, и, по большому счету, они оказались в положении школьных изгоев. Разве что на площадке не принято запирать кого-то в туалете или клеить обидные послания на спину, здесь все как-то обходилось слухами и сплетнями. Сейчас, спустя больше чем десять лет, Беллуччи превратилась в мировую знаменитость, жену Венсана Касселя и музу знаменитого Джузеппе Торнаторе. Киану Ривз за это время успех похоронить лучшего друга, жену и дочь. Слишком многое произошло за эти годы, но сейчас именно Моника Беллуччи стала тем спасательным кругом, который напомнил актеру о том, что жизнь не закончилась в апреле 2001-го года на Вествудском кладбище в Лос-Анджелесе. Иногда актер даже начинал шутить и смеяться над чужими шутками, но съемочная группа привыкла к странностям Киану и относилась к нему снисходительно. Здесь, в Австралии, на съемочной площадке «Матрицы» все были странными, особенными и некоммуникабельными, так что приходилось просто учиться находить к каждому подход. К Киану все стали относиться настороженно и отстраненно. Из уважения к личному пространству актера, памяти его жены и из простого инстинкта самосохранения. Людям свойственно отстраняться от людей, которых преследуют неудачи, точно так же, как они отходят от больных и немощных людей. Это происходит из животного ощущения того, что вирус несчастий может передаться к ближайшему окружению человека в таком периоде. Конечно, все будут отрицать такое поведение и объяснять, что перестали общаться с человеком по совсем другим причинам, но это будет лишь попыткой мозга обмануть самого себя, найти логическое объяснение иррациональному поведению.

Киану Ривз и Моника Беллуччи. 2000-е гг.