Киану Ривз: победы, печали и правила жизни

В этом фильме, пожалуй, есть один момент, где Киану действительно похож на подающую надежды кинозвезду: после первой сцены в автобусе оказавшийся в теле Ривза Роберт Урих идет к себе домой, вешает лапшу на уши швейцару, чтобы тот его пропустил, и танцует в квартире под кавер-версию песни The Isley Brothers «Shout» («Кричи»). Это совершенно очевидная отсылка к знаменитому танцу Тома Круза в неглиже из фильма «Рискованный бизнес», разве что, поскольку это рубрика «Дисней по воскресеньям», Киану исполняет вариант танца в режиме для семейного просмотра: он не просто остается в брюках, но даже накидывает лишнее пальто поверх своей одежды, когда то и дело выскакивает из гардеробной, словно готовя кому-то сюрприз, хотя дома больше никого нет[62]. Он много поет, глядя на себя в зеркало, указывая на себя пальцем и озвучивая назидание из песни – «Только не забудь, что обещал». Так и слышишь, как режиссер постоянно требует новые дубли и все больше энтузиазма от Киану, что тот и демонстрирует. Это нелепый и вторичный эпизод в нелепом и вторичном фильме, но Киану вполне правдоподобен в образе человека, который благодарит вселенную за свое тело и его возможности, радуется, что, взглянув в зеркало, видит в отражении жизнь и свет – физиономию крикуна, раззадоривающего себя призывом кричать и дальше.

4 Как юный безжалостный Киану Ривз прикончил Чарльза Бронсона

В фильме HBO «Акт возмездия» 1986 года Чарльз Бронсон играет активиста, работающего на угольных шахтах Пенсильвании[63]. Председателю профсоюза шахтеров он уже порядком надоел, и вот в канун Нового года трое мужчин направляются в Кларкс-вилл убить его, пока он спит. И один из этих троих – Киану Ривз.

Я видел только фрагмент, который есть на «Ютьюбе», то есть фрагмент, в котором есть Киану Ривз. Он новичок, двое наемников, которых мы уже видели, берут его в команду, чтобы он помог им решить вопрос с Чарльзом Бронсоном. По пути в Кларкс-вилл он пьет пиво, расположившись на заднем сиденье автомобиля. Роберт Шенккан играет головореза, сидящего за рулем, а Мори Чайкин – того, что на пассажирском месте.

Шенккан в этом деле за главного, ему больше всех известно о причинах, по которым они едут к дому Бронсона, поэтому он нервничает. Зато Киану в прекрасном расположении духа. Ему не сказали, зачем конкретно они направляются в Кларксвилл, но, когда он заводит речь о том, как потратит деньги, заработанные этим дельцем, каким бы оно ни было, и спрашивает у остальных: «А вот вы хоть раз совали в женщину руку – ну, типа, блин, всю руку целиком?», возникает ощущение, что он готов на все.

Троица паркуется рядом с домом Бронсона и ждет, пока в его спальне погаснет свет. На улице мороз, Мори Чайкин хочет погреться в машине, Киану – пойти в дом и приступить к делу, а Роберт Шенккан орет на обоих, чтоб они вели себя потише. Они подождут, пока не выключится свет, потому что их план проще будет провернуть, когда Чарльз Бронсон уснет, и к тому же они сюда приехали не телевизор красть, говорит Шенккан.

«У нас тут крупное дело, оно попадет в историю», – говорит он им.

Наконец свет гаснет, и три тени пробираются вдоль боковой стены дома, влезают в открытое окно и, поднявшись по лестнице, останавливаются на площадке перед двумя спальнями. Киану, уже догадавшись, что от них требуется, говорит остальным, что не хочет никого убивать. Подельники отвечают: ладно, но и денег ты в таком случае никаких не получишь. Киану говорит: о’кей, я сделаю, но нужно все провернуть как положено – нельзя оставлять свидетелей. И надо все сделать синхронно, говорит Киану, начиная руководить убийством, от которого едва не отказался.

Итак, план состоит в том, что Киану Ривз зайдет в одну спальню на втором этаже, а Чайкин с Шенкканом – в другую, каждый досчитает до десяти и застрелит того, кто находится в комнате. Киану заглядывает в комнату справа и, увидев там спящую в кровати женщину, дочь Чарльза Бронсона, подает сигнал двум другим сообщникам, что у него все под контролем. Девушка лежит лицом к камере, спиной к Киану. Он наставляет на нее пистолет. Он все это время считал? Или, может, забыл, что должен считать? Он колеблется и, похоже, вот-вот слетит с катушек.

Двое наемников стоят на пороге хозяйской спальни, глядя на кровать, где спят Чарльз Бронсон и его жена – ее играет Эллен Бёрстин. Чайкин наставил на спящих автомат. Злоумышленники считают. Повисает тяжелая, напряженная пауза. Шенккан, до сих пор номинально руководящий операцией, но не отвечающий за автомат, приказывает Чайкину шепотом: «Да стреляй же, мать твою!»