КИЧЛАГ

Рвался матерый по следу,
Конвойный боялся упасть,
Изначально собачье кредо:
Погоня и острая пасть.
Вспоминал щенячье детство,
В упорстве нет недостатка,
Достались ему в наследство
Хитрость и мертвая хватка.
Силен и могуч матерый,
Белый на шее бант,
На расправу безжалостно скорый,
Обречен перед ним арестант.
Пасть оскалил матерый,
Белый на шее бант,
«Фас!», – кричал красноперый,
К защите готов арестант.
Дорога уходит вниз,
Беглеца догонят скоро,
Конвойный получит приз,
Заточка блеснула у вора.
Зэка настиг матерый,
Жертва упала на кочку,
Беглец на расправу скор,
Вонзил в собаку заточку.
Устало плелся конвойный,
Бег доконал его скорый,
Был он свидетель невольный –
Бился в экстазе матерый.
Полз навстречу матерый
С виновато туманным взглядом,
Упустил впервые он вора, –
Заточка обмазана ядом.
Зэк уходил откосом,
Беглеца уже не достать,
Не мучился парень вопросом,
Матерого надо спасать.
Конвойный матерого нес,
Наверно, испытывал муки –
Скулил раненый пес,
Лизал спасителю руки.
Долго лежал он хворый,
Учился ходить потом,
Из кризиса вышел матерый,
Опять завилял хвостом.
В питомник отправили пса –
Улучшать собачью породу,
Молодые звучат голоса,
Нет щенкам и полгода.
Молодняк подрастает борзой,
Обучает питомцев сержант,
Взгляд свирепый, косой,
Белый на шее бант.

ПЕТР КРОПОТКИН