Кидонианка

Розали шла вдоль берега, пока не поняла, что впереди нет даже намека на людей. Она осмотрелась и заметила, что вокруг испускают пар не только скалы, но и вода: шлем сообщил об опасности и нарисовал перед глазами числа с процентами. Девушка не разбиралась в химии, смогла распознать только значки хлора и водорода. Проценты медленно ползли вверх.

— Розали, ты где? — уточнил де Карма.

— Не знаю.

— И как думаешь оттуда выбираться?

— Эм… не знаю.

— Хорошо, можешь определить направление?

— М-м-м…

Солнце в зените, а терминал отключил доступ к ИнтерСети и геоспутникам, чтобы земляне не обнаружили девушку с орбиты.

— Корабль сзади, — сказала она единственное, что смогла понять.

— Ты еще в воде?

Волны подбили к девушке почерневшие осколки машины, шлем завизжал и потребовал убираться отсюда.

— Да.

— Отлично. Разворачивайся и шагай назад, мы в трехстах метрах от машины, на обратной стороне от места падения.

— Принято.

Девушка мысленно похвалила себя, что смогла так ловко ответить по форме. Надо же, какой-никакой опыт появился!

По пути обратно настроение испортилось. Розали укоряла себя за нерасторопность: надо же было в первую минуту на чужой планете потерять из виду единственного человека, без которого тут не выжить?

Вблизи корабля дозы радиации стали трехзначными, и девушка на всякий случай ускорилась, потратив немало сил на борьбу с волнами. Страшно подумать, как фермеры будут выращивать еду планете — наверняка кругом нападало много подбитых кораблей с дырявыми реакторами.

Она долго шла через черный туман, скользила на камнях и отбивалась от плавающих осколков, пока не увидела на скалах знакомые силуэты.

— Давай к нам! — закричал Адам. — У нас есть крекеры и жареная фасоль!

Розали вспомнила безвкусные, пресные и на редкость твердые куски теста, которые монахи в Холдрейге называли этим словом, и поежилась. По сравнению с той дрянью, даже самые простые флотские галеты — верх гедонического удовольствия.

— Ненавижу крекеры… — протянула девушка, забираясь на ближайшую каменную ступень. В отличие от обычных людей, ей прыгнуть в два раза выше своего роста не так уж и сложно.

— Почему? — удивился пилот и жестом предложил помощь. Розали проигнорировала это и демонстративно сделала выход на две руки на гладкой скале. Гэри театрально зааплодировал.

— Кто вообще жарит фасоль? — возмутилась Ева.

— Адам, конечно, он же аламарси, — усмехнулся землянин.

— Неправда, я нашел уже консервированную! Прям в банке, сразу жаренная, смотри.

Парень яростно продемонстрировал товарищам этикетку, но никто не обратил внимания.

— Мы верим, — Ивар отобрал еду и кинул обратно в рюкзак.

— А выше залезть будет сложновато, — Эсора указала на скалы над головой. — Кто-то точно шею свернет.

— Это все Розали! — грозно начал Гэри. — Она приносит несчастья! — он встретился с ней взглядом и примиряюще поднял руки. — В смысле, я не хочу тебя обвинять, но до твоего появления мы ни разу не падали…

— Ну прям-таки ни разу? — с улыбкой уточнил Ивар.

— Было дело, конечно, но …

— А как же тот случай над Карууном? — удивился пилот. — Когда мы врезались в…

Ивар взмахом руки его прервал.

— Адам, не продолжай, не позорься перед новыми друзьями.

— Скорее, не пугай их, — поддержал землянин. — А уж там страшно было до усрачки, да…

— И правда, — Адам окинул взглядом присутствующих. — Им лучше не знать.

— Что, там у вашего бородача тоже «трусы вспотели»? — усмехнулась Эсора.

— Я старый больной человек, нечего надо мной смеяться.

— Как вообще могло быть страшно «до усрачки»? — удивилась Ева. — Даже страшнее, чем на Витватерсанде? Не верю.

— О, это было как минимум так же страшно, а у нас даже пушек не было. И летали на чем? — уточнил де Карма.

— На спасательной шлюпке, — напомнил Адам.

— Вот, на спасательной шлюпке. Ты когда-нибудь уходила от погони на неуправляемой спасательной шлюпке?

Эсора усмехнулась.

— А вы, ребята, я смотрю, уже давно пытаетесь угробить себя покрасивее? Грустите, что опять не получилось?

— Есть такое дело, — с улыбкой согласился Ивар.

Их окатило нахлынувшей волной и как следует впечатало спинами в скалу. Розали второй раз за день щелкнула зубами так, что в ушах зазвенело. Девушка захохотала.

— Вот мне интересно, — начал Гэри. — Почему ты ржешь в неподходящий момент, а?

Розали пожала плечами.

— Наверное, решила, что будет забавно, если мы, все такие напыщенные и самоуверенные, умрем тут от голода, — ответила за нее Эсора. — Умора же.

Повисла немая пауза. Адам принялся сливать воду из рюкзака под удрученные взгляды товарищей. Получилось плохо: банки с консервами удержать удалось, но часть еды все-таки выпала в океан.

Ивар прикрыл лицо рукой, насколько это вообще было возможно в шлеме.

— Да, жратвы маловато, — согласился аламарси без тени смущения. — Осталось всего десять порций.

Эсора заглянула ему через плечо и цокнула.

— Гидра, это самая отвратительная операция, в которой я участвовала. Ну надо же: второй раз за неделю застрять и сломать корабль… и снова без еды!

— Только не надо про везение, профессионализм и прочую фигню, — предупредил Адам и едва не выронил очередную банку.