Киево-Печерский патерик

И сему принесе врагъ стужение и печаль немалу имниа ради, разданнаго им нищимъ, яко помышляше долготу лт и изнеможание плоти, яко недоволну ему быти монастырьской ядию. Искушение бо то врагъ ему принесе, онъ же не разсудивъ в себ, ни помяну Господа, рекшаго: «Не печетеся о утренемь, что ямы, или что пиемь, или въ что облечемъся; възрите же пачена птици небесныа, яко ни сють, ни жнут, и Отець вашънебесный питаеть ихъ». Многажды же смущашетого врагъ и къ отчаанию хотя его привести нищеты ради истощеннаго богатества, еже убогым вданное. И сие вх многы дни помышляа, помрачаемь врагом недостатка ради, и къ своимъ другомъ свою скорбь ясно исповедаа.

И вот, по вражьему наваждению, стал он тужить и сильно печалиться о богатстве, которое раздал нищим: приходило ему на мысль, что если он долго проживет и изнеможет телом, то не сможет довольствоваться монастырской пищей. В такое искушение его враг вводил, он же не поразмыслил, не помянул Господа, сказавшего: «Не заботьтесь о завтрашнем дне и не говорите: “Что нам есть?” или “Что пить?”, или “Во что одеться?” Взгляните на птиц небесных: они не сеют, не жнут, и Отец ваш небесный питает их». И много раз смущал его враг, желая привести его в отчаяние тем, что обнищал он, раздав богатство свое убогим. И многие дни проводил он в таких мыслях, помраченный врагом из-за своей бедности, и открыто высказывал скорбь свою перед друзьями.

Единъ же нкто от съвръшенйших, имянемь Василие, того же монастыря мних, рече ему: «Брате Феодоре, молю ти ся, не погуби мзды своеа. Аще ли имнию хощеши, все еже имамъ, дам ти, токмо ты рци пред Богомъ: “Вся, яже раздахъ, твоа буди милостини”, — и ты бес печали буди, приимъ имние свое, но блюди, аще стерпить ти Господь?» Сиа слышавъ Феодоръ и убояся страхомъ велиимъ гнва Божиа. Иже слышавъ от того сътворьшеся в Коньстянтин-град раскааниа ради еже о злат, иже въ милостыню раздааннмъ: како пад срди церкви, умре, и обоего себ лиши, съ златомъ бо и животъ погуби. И сиа въ ум приимъ, Феодоръ плакася своего съгршениа и брата ублажаше, въздвигшаго его от таковаго недуга. О таковых бо рече Господь: «Аще кто изведеть достойнаа от недостойнаго, яко уста моа суть». И оттоле възрасте велика любовъ межи има. Сему же убо Феодору добр спющу в заповдех Господнихъ и тому угоднаа съвръшающу, великаязва бысть диаволу, яко не възможе того богатества имнием прельстити, и пакы въоружается противный и ину кознь своеа погыбели тому въставляеть.

И вот однажды некто Василий, один из совершеннейших иноков того же монастыря, сказал ему: «Брат Феодор, молю тебя, не погуби мзды своей. Если ты хочешь богатства, то все, что у меня есть, я отдам тебе, только скажи перед Богом: “Пусть все, что я раздал, твоей будет милостыней”, — и живи тогда без печали, получив снова богатство свое; но берегись: простит ли тебе это Господь”» Услышав это, убоялся Феодор страхом великим гнева Божия. Услышал он также от этого Василия о том, что сделалось в Константинополе с пожалевшим розданное в милостыню золото: упав посреди церкви, умер он и лишился того и другого — с золотом и жизнь свою погубил. Поразмыслив об этом, Феодор стал оплакивать свое согрешение и брата благодарить, избавившего его от такого недуга. О таких сказал Господь: «Если кто извлечет драгоценное из ничтожного, то будет как мои уста». И с тех пор зародилась великая любовь между ними. И преуспевал Феодор в заповедях Господних, и творил угодное Господу, и это было великим огорчением для дьявола, что он не смог прельстить Феодора богатством, — и вот опять вооружается супостат и иную кознь восставляет ему на погибель.

Василий убо посланъ бываеть игуменом на нкое дло, и врмя покосно врагъ обретъ своего зломудриа, преобразився в того брата подобие и входить к печернику, преже ползнаа глаголя: «Феодоре, како нын пребываеши? Или преста от теб рать бесовъскаа, или еще пакости ти творять люблениемь имниа, памятьприносящии ти разданнаго ради имниа?» Не разумв же Феодоръ бса его суща, мнвъ, яко братъ ему сиа глаголеть, к нему же отвща блаженный: «Твоими, отче, молитвами нын добр есть ми ся; тобою бо утверженъ бых и не имамъ послушати бесовъских мыслей. И нын, аще что велиши, с радостью сътворю, не преслушаюся теб, зане велику ползу обретохъ души твоимъ наказаниемь». Бсъ же, мнимый брат, приимъ дръзновение — зане не помяну Господа Бога — и глагола ему бсъ: «Другы съвтъ даю ти, имже покой обрящеши и въскор въздание приимеши; токмо ты проси у него, и дасть ти злата и сребра множество, и не дай же к себе входити никомуже, ни сам исходи ис печеры своеа». Печерникъ же якообщася. Тогда отъиде от него бсъ.