Киево-Печерский патерик

Пишет бо ми княгини Ростиславляа, Връхуславля, хотящи тя поставлена быти епискупом или Новугороду, на Онтониево мсто, или Смоленьску, на Лазарево мсто, или Юрьеву, на Олексево мсто. «И аще ми, — рече,— и до 1000 сребра расточити теб ради и Поликарпа». И рхъ ей: «Дъщи моа, Анастасие! Дло не богоугодно хощеши сътворити: но аще бы пребылъ в монастырнеисходно, съ чистою съвстию, в послушании игумении и всей братии, трзвяся о всх, то не токмо бы въ святительскую оджю оболченъ, но и вышняго царствиа достоинъ былъ».

Пишет ко мне княгиня Ростиславова, Верхуслава, что она хотела бы поставить тебя епископом или в Новгород, на место Антония, или в Смоленск, на место Лазаря, или в Юрьев, на место Алексея. «Я, — говорит, — готова до тысячи серебра издержать для тебя и для Поликарпа». И я сказал ей: «Дочь моя, Анастасия! Дело не богоугодное хочешь ты сотворить: если бы пребывал он в монастыре неисходно, с чистой совестью, в послушании игумена и всей братии, в совершенном воздержании, то не только облекся бы в святительскую одежду, но и вышнего царства достоин бы был».

Ты же, брате, епископъству ли похотлъ еси? Добру длу хощеши! Но послушай Павла, глаголюща к Тимофю, и, почетъ, разумеши, аще еси что от того исправилъ, какову епископу подобаетъ быти. Но аще бы ты былъ достоинътаковаго сана, то не бых теб пустилъ от себ, но своима рукама съпрестолника тя себ поставил бых въ об епископии, Владимерю и Суждалю, якоже князь Георгий хотлъ, но азъ ему въсбраних, видя твое малодушие. И аще мене преслушаешися, каковй любо власти въсхощеши, или епископъству, или игуменьству повинешися, — буди клятва, а не благословение! И к тому не внидеши въ святое и честное мсто, в немже еси остриглъся. Яко съсуд непотрбенъ будеши, и изверженъ будеши вонъ, и плакатися имаши послжде много безъ успха.

А ты, брат, не епископства ли захотел? Доброе дело! Но послушай, что апостол Павел говорит Тимофею, и, прочитавши, ты поймешь, исполняешь ли ты сколько-нибудь то, что следует епископу. Да если бы ты был достоин такого сана, я не отпустил бы тебя от себя, но своими руками поставил бы сопрестольником себе в обе епископии — во Владимир и в Суздаль, — как и князь Георгий хотел; но я воспрепятствовал ему в этом, видя твое малодушие. И если ты ослушаешься меня, захочешь какой-либо власти, сделаешься епископом или игуменом, — проклятие, а не благословение будет на тебе! И после того не войдешь ты в святое и честное место, в котором постригся. Как сосуд непотребный будешь, и извержен будешь вон, и после станешь горько плакать, но безуспешно.

Не токмо бо есть съвръшение, брате, еже славиму быти от всх, но еже исправити житие свое и чиста себ съблюсти, От того, брате, Печерьскаго монастыря пречистыа Богоматере мнози епископи поставлени быша, якоже от самого Христа, Бога нашего, апостоли въ всю вселеннуюпослани быша, и, яко свтила свтлаа, освтиша всю Рускую землю святымъ крещениемь. Пръвый — Леонтий, епископъ Ростовъскый, великий святитель, егоже Богъ прослави нетлниемь, и се бысть пръвый престолникъ, егоже неврнии много мучивше и бивше, — и се третий гражанинъ бысть Рускаго мира, съ онема варягома внчася от Христа, егоже ради пострада. Илариона же, митрополита, и самъ челъ еси в Житии святаго Антониа, яко от того постриженъ бысть, тако священства сподобленъ. Посем же: Николае и Ефремь — Переяславлю, Исайа — Ростову, Германъ — Новуграду, Стефанъ — Владимерю, Нифонтъ — Новуграду, Маринъ — Юрьеву, Мина — Полотску, Никола — Тмутороканю, Феоктистъ — Чернигову, Лаврнтей — Турову, Лука — Белуграду, Ефрмъ — Суждалю. И аще хощеши вся увдати, почти Лтописца старого Ростовскаго: есть бо всхъ болий 30; а еже потом и до нас, гршных, мню, близъ 50.

Не в том совершенство, брат, чтобы славили нас все, но чтобы правильно вести житие свое и чистым себя соблюсти. Поэтому-то, брат, из Печерского монастыря пречистой Богоматери многие епископы поставлены были, как от Христа, Бога нашего, во всю вселенную посланы были апостолы, и, как светила светлые, осветили они всю Русскую землю святым крещением. Первый из них — Леонтий, епископ Ростовский, великий святитель, которого Бог прославил нетлением, он был первопрестольник; его, после многих мучений, убили неверные, — это третий гражданин Русского мира, с теми двумя варягами увенчанный от Христа, ради которого пострадал. Про Илариона же, митрополита, ты и сам читал в Житии святого Антония, что им он пострижен был и святительства сподобился. Потом были епископами: Николай и Ефрем — в Переяславле, Исайя — в Ростове, Герман — в Новгороде, Стефан — во Владимире, Нифонт — в Новгороде, Марин — в Юрьеве, Мина — в Полоцке, Николай — в Тмутаракани, Феоктист — в Чернигове, Лаврентий — в Турове, Лука — в Белгороде, Ефрем — в Суздале. Да если хочешь узнать всех, читай старую Ростовскую летопись: там их всех более тридцати; а после них и до нас, грешных, будет, я думаю, около пятидесяти.