Киевская Русь

И тем не менее все эти факты объясняются очень просто тем, что территория, занятая восточным славянством, рано стала ареной деятельности торгового капитала стран как азиатского Востока, так и скандинавского Севера и греческого Юга. Это развитие торговли уже давно отмечалось в нашей науке, а совсем недавно было еще раз и очень сильно подчеркнуто Пиренном в его книге: "Les villes du moyen age", где, сравнивая положение торговли каролингской Европы и южной Руси, он отдавал явное преимущество этой последней.1 Но денежное и товарное обращение может обслуживать сферы производства самых разнообразных организаций, которые по своей внутренней структуре все еще имеют главной целью производство потребительной стоимости, и часто "самостоятельное и преобладающее развитие капитала в форме купеческого капитала равносильно неподчинению производства капиталу, т. е. равносильно развитию капитала на основе чуждой ему и независимой от него общественной формы производства. Следовательно, самостоятельное развитие купеческого капитала стоит в обратном отношении к общему экономическому развитию общества".2

Торговля первых самостоятельных, пышно развивавшихся торговых городов и торговых народов, как торговля чисто посредническая, основывалась на варварстве производящих народов, для которых они играли роль посредников. Эти общества, становящиеся объектом воздействия чуждого им торгового капитала, иногда обнаруживают большую устойчивость своих производственных отношений. Поэтому необходимо внести существенную поправку в мнение Довнар-Запольского и др. о том, что основой богатства господствующих классов в этот период истории Киевской Руси были движимые ценности, а не земля.

Самое появление классов в обществе, где главной отраслью производства было земледелие, не может быть объяснено без появления частной собственности именно на землю. Однако владение землей нисколько не исключает факта наличия у господствующих классов значительных сокровищ, полученных не от эксплоатации земли.

Нам надлежит сейчас еще раз проверить наши наблюдения и соображения о землевладельческой базе господствующих классов древней Руси, так как эта сторона дела имеет для нас чрезвычайное, решающее значение. Вот факты.

Ольге принадлежало село Ольжичи ("и есть село ее Ольжичи доселе").3 Вышгород был городом (замком) кн. Ольги.4

1 Henry Pirenne. "Les villes du moyen age". Essai d'histoire economique et sociale, p. 46-52. Bruxelles, 1927.

2 К. Маркс. Капитал, т. III, ч. 1, стр. 252. Госиздат. 1930.

3 Лаврентьевская летопись, под 947 г. Тут дело не в том, созвучно ли это имя с именем княгини Ольги или не созвучно, а в том, обманывает ли нас или не обманывает летописец, когда нас уверяет, что это село, как бы оно ни называлось, стояло уже в XI в. при летописце, которому было известно, что оно принадлежало именно кн. Ольге. С. В. Бахрушин в указанной статье без достаточных оснований устраняет это свидетельство о наличии княжеских сел в X в.

4 Там же, под 946 г.

У матери Владимира I, ключницы княгини Ольги, Малуши, было тоже село Будутино.1 У Рогнеды был город Изяславль. Берестово было подгородным княжеским селом у Владимира. Под Новгородом уже в конце X и начале XI в. было княжое село Ракома, куда ездил кн. Ярослав в ту ночь, когда новгородцы избили варягов на Парамони дворе. Здесь уместно напомнить и знаменитые поездки кн. Ольги по мало освоенным властью частям государства, где она интересовалась не только местами охоты, но и населенными местами и землей (см. стр. 184-185).

Это все факты, случайно дошедшие до нас от X в. Обольщать себя уверенностью, что они подлинно относятся к тому времени, к какому приурочил их летописец, конечно, не приходится. Но, с другой стороны, это факты такого рода, искажать которые для летописца не было никакого смысла, и потому, мне кажется, мы можем принять их, если не в качестве подлинных, то во всяком случае таких, невероятность которых требует специального доказательства.

А. Е. Пресняков тоже считает боярское землевладение явлением старым. Он указывает на то, что "упоминания о боярских селах случайны и немногочисленны, но это - упоминания мимоходом, как о явлении обычном".2 У нас есть полное основание признать мысль А. Е. Преснякова совершенно правильной. Упоминания о боярских селах X в.-только слабые намеки на общественное явление, имевшее весьма широкое распространение в жизни этого времени.

Фактический Материал XI-XII вв. значительно богаче. В 1087 г. по поводу смерти Ярополка Изяславича летопись говорит: "Ярополк десятину дал от всих скот своих святой богородицы

и от жита".3

Кн. Мстислав в 1096 г., считая войну законченной, "распусти

дружину по селом".4

Владимир Мономах проявлял большую заботливость о хозяйстве в селах, как видно из его поучения. "Куда же ходяще путем по своим землям, не дайте пакости деяти отроком, ни своим, ни чужим, ни в селах, ни в житех, да не кляти вас начнуть".5 В житии св. Ефросиний называется в 1128 г. княжеское село около Полоцка, в 1146 г. упоминаются княжеские села в земле северян,6 в 1150 г. - в Смоленском княжестве.7