Киевская Русь

Ополоненные челядью князья не раз сбывали свой товар за границу. В этом смысле Святослав и говорил о том, что в Переяславец на Дунае, куда "вся благая сходятся", из Руси идет "скора и воск и мед и челядь".

Очень характерно, что пространная "Правда Русская" в особом отделе об обельном холопстве, - т. е. подлинном, настоящем в узком смысле слова рабстве, - среди источников рабства плен не упоминает. Здесь определенно и решительно эта "Правда" заявляет, что "холопство обельное трое", т. е. имеется только три источника рабства: 1) купля, 2) женитьба на рабе без особого договора, 3) поступление в тиунство без особого договора.2 Стало быть, пленный как таковой - еще не раб, но он уже челядин, который может стать рабом после продажи, да и то со значительными оговорками, пример которых указывают договоры с греками.

Если наши старые письменные источники, и прежде всего "Правда Русская", различают просто холопов и холопов обельных, только под последними разумея настоящих рабов, то тем резче они, как мы видели, отличают холопов от челяди. И эта очевидная потребность провести границу между обельным холопом и челя-дином заставила составителей "Правды Русской" в этом отношении быть очень точными.

Из этого факта строгого различия челядина и обельного холопа, мне кажется, можно было бы сделать вывод, что в составе челяди нет места по крайней мере полному или обельному холопу. Но этот кажущийся естественным вывод разбивается об утверждение Митрополичьего Правосудия", где челядином называется и полный холоп (под термином челядин-полный), которого господин может даже безнаказанно убить.

1 Лаврентьевская, Ипатьевская и Никоновская летописи, под 1031 г;: "Ярослав же и Мстислав собраста вой многы и идоша на ляхи и заяста грады Червенския опять и повоеваша Лядскую землю и многы ляхы приведоста и разделиста я; и посади Ярослав своя по Роси, и суть, до сего дни".

2 "Правда Русская", Троицк. IV сп., ст. 110.

Принимая во внимание все эти обстоятельства и учитывая факт различения "Правдой Русской" челядина и холера, мы естественно приходим к выводу, что если холоп даже и входит в понятие челяди, то он там не растворяется целиком, и в отдельных случаях "Правда" находит необходимым говорить о нем отдельно.

Если мы правильно поняли смысл термина "челядь", тогда мы можем видеть в "Правде Русской" челядь и там, где она прямо не называется.

Известно, например, что "Правда" Ярославичей, заключающая в себе материал для суждения об организации крупной феодальной вотчины XI в., ни разу не пользуется термином "челядь". Но, поскольку здесь речь идет о зависимых непосредственных производителях, эксплоатируемых крупным землевладельцем (в данном случае князем), нельзя себе представить, чтобы законодатель мог обойтись без самой мысли о челяди. Имение для данного периода без челяди также немыслимо, как фабрика без рабочих. Мне кажется, что законодатель челяди не забыл, но для данного случая он предпочел раскрыть перед нами конкретное содержание этого понятия, указав на отдельные элементы, в него входящие.

Возьмем знаменитые ст. ст. 24-26. "А в сельском старосте княжи и в ратайнем 12 гривен". "А в рядовници княже 5 гривен". "А в смерде и в холопе 5 гривен". Перед нами перечень непосредственных производителей, находящихся под прямым наблюдением княжеских старост, т. е. представителей собственника земли. Можем ли мы назвать всю эту группу рабочего населения вотчины челядью? Думаю, что можем, хотя и с некоторыми оговорками. Несомненно, сюда входят холопы, затем люди, зависимые от собственника по договорам ("ряд", отсюда "рядович", "рядовник"). Встречаем мы здесь и смерда. Однако, насколько можно судить по очень скудным и неясным данным "Правды", смерд едва ли входил в состав челяди так, как холопы и рядовичи. Смерд может работать на барском дворе в барской усадьбе, в барском хозяйстве вообще, но он не теряет своих специфических признаков непосредственного производителя, владеющего средствами производства, хотя и иногда не всеми, необходимыми для ведения самостоятельного хозяйства.

Появление смерда рядом с холопами и работающими по договорам людьми нужно рассматривать как симптом, угрожающий самому существованию челяди в качестве основы барского хозяйства. Это симптом перехода к новому, более прогрессивному способу ведения хозяйства, стало быть, к следующему, новому этапу в развитии всего общества.

Смерд действительно сделал в конечном счете челядь ненужной.

Но для данного отрезка времени, отраженного в "Правде" Ярославичей, смерд существует в барском хозяйстве рядом со старой челядью, надо думать, в значительной степени подчиняясь режиму, созданному здесь очень давно. При этих условиях и на смерда иногда распространялись черты, характерные для челядина, значительно роднившие его с положением патриархального раба.