Киевские ночи(Роман, повести, рассказы)

Юрко делал вид, что возится с лошадьми, а сам с интересом следил за Прыгуном. Бычок уверенно подошел к рукомойнику и стал тыкать тупым носом в стержень, подхватывая губами струю холодной воды. «Вот изобрел себе автопоилку», — подумал Юрко и отвернулся, чтоб Меланка ненароком не заметила, как он любуется Прыгуном. Все, что имело отношение к Меланке, Юрко считал своим долгом презирать.

Мария Щербань оторвала взгляд от своих бумаг, сбросила костяшки на счетах и сказала:

— Что ж это наших девчат нет? Ой, задержались…

Запахло молоком, звонкими струями падавшим в ведра. Доярки одна за другой подходили к Марии, сливали удой в молокомер и смотрели, сколько набежало.

— От Астры…

— От Пташки…

— От Снегурки.

Мария записывала и приговаривала:

— От Пташки с прибавкой. А что это со Снегуркой? На пол-литра меньше.

Подошла и Зина.

— Говоришь, задержались? — бросила она, не глядя на Марию. — Загуляли наши передовые доярки. А кто за них доить будет?

— Не загуляли, а поехали на совещание, — строго заметила Меланка.

— Как же, совещание… Говорили — на два часа.

— Значит, затянулось…

— Затянулось, — передразнила Зина. — В кино побежали или мороженое едят.

— Ох, Зинка, какая ты завидущая, — вспыхнула Меланка. — Яришься, что тебя не послали? Не заслужила — вот что! Ты поработай, как Даша и Настя…

Они стояли друг против друга, скрестив колючие взгляды: тоненькая, круглолицая Меланка и, постарше ее, широкоплечая, красивая Зина.

— Чего мне завидовать? — скривив губы, сказала она. — Подумаешь…

— Чего ж ты злишься весь вечер? А еще подруга.

— Так что ж, что подруга? Сказать нельзя?.. Ишь какие примерные — опоздали. А кто за них доить будет? Кто?

Зина взметнула юбкой и ушла к коровам.

Пожилая доярка тетка Ивга, молча слушавшая эту перепалку, только покачала головой. А потом спросила:

— Интересно, какие премии нашим дадут?

Никто ей не ответил, и она тоже ушла доить.

А Меланка взобралась на изгородь и из-под ладони стала смотреть в сторону села. Ой, опаздывают девчата. Не уйти им, должно быть… Признаться по совести, Меланка тоже немножко, чуточку-чуточку, завидует Насте и Даше. Поехали в город, получили премии. В газете о них напишут… В самом деле, какие же премии достались девчатам?

Зина опять подошла к столику учетчицы. С размаху вылила молоко из ведра, даже брызги полетели.

— Не видать, — грустно сказала Меланка.

— Что ж, пускай коровы стоят недоенные, — буркнула Зина.

— Как это недоенные? — повернула голову Меланка.

Подошла тетка Ивга и тихо проговорила:

— Настиных я подою. Они моими были когда-то…

— У вас же руки болят, — сказала Мария, глядя на женщину встревоженным и полным сочувствия взглядом.

Тетка Ивга посмотрела на свои темно-коричневые, сморщенные руки и покачала головой:

— Ноют, Марийка, ох ноют… Уж как-нибудь подою.

— А ты, Зинка? — требовательно спросила Мария.

— Что я? Некогда мне…

Меланка соскочила на землю и застыла с поднятой головой, как юная богиня гнева.

— Это ты так своей подруге помогаешь?

— Она гулять будет, а я за нее доить?

— Неправда, — вдруг подал голос Юрко. — Она не гуляет.

Зина через плечо смерила его уничтожающим взглядом.

— Это кто тут пищит?

Юрко даже переменился в лице.

— Ты знаешь, кто ты? — пробасил он, размахивая книжкой. — Ты ходячий пережиток, вот…

— На тебе, хлопче, ведерко, — с язвительной лаской произнесла Зина. — Иди к коровам, иди. Ишь какой фу- фу-ражир. Ха-ха-ха…

Разъяренной пичужкой подлетела к ней Меланка.

— Не смей его дразнить. Ты сама фу-фу! Бессовестная… Так-то ты с Дашей?.. И не надо, я сама подою Дашиных коров.

— Ты? Попробуй… — упершись в бока, закачалась от смеха Зина. — Пощекочет тебя Ласточка рогами, тогда будешь знать.

И пошла, гремя ведрами.

Юрко весь горел от стыда и гнева. Он был зол на Зину, зол на самого себя. Говорил же ему Фома Спиридонович, заведующий фермой: «Всему учись, Юрко, будешь на ферме человеком, а не пришей кобыле хвост. Какой дурак сказал, что только женщинам с коровами возиться? Я пять лет дояром был…»

Юрко кусает губы. Эх и показал бы он сейчас этой вредной Зинке. Взял бы да и подоил Дашиных коров. И Ласточки не испугался бы. Меланка тогда бы на него во какими глазами смотрела.

— Тетка Ивга, — прошептала Меланка, — а что, если не по порядку?.. Что, если с конца начать? Тогда Ласточка будет последней. Тем временем Даша подоспеет.

— Нет, — сокрушенно покачала головой женщина. — Коровы привыкли… Не станут они так доиться…

Тетка Ивга помолчала и прибавила:

— Я тоже ее боюсь: ишь какие рога! Она с норовом… Но Зинку не трогает, пускай она…

— Не надо Зинки! — сдавленным голосом вскрикнула Меланка.

Не колеблясь больше, она бросилась в шалаш к своей корзинке, выхватила из нее кусок свежего хлеба, густо посолила и с ведром в одной руке и с хлебом в другой направилась к большой пепельной корове Ласточке, которая уже беспокойно перебирала ногами и шумно вздыхала.

Юрко сделал несколько шагов следом и застыл на месте как вкопанный. Зина мотнула головой, отвернулась от Меланки, но сама краем глаза продолжала следить за ней.

Меланка подходила к корове, что-то приговаривала. Голос у нее становился все напряженнее, вот-вот сорвется: