Килька неслабого посола (СИ)

Кот сразу стал разбирать свой гигантский баул, аккуратно складывая стопочками одежду, любовно выстраивая в тумбочке флаконы с шампунем, пеной, с ещё какой-то хренью… Блин, скукота! Я валяюсь в кедах на кровати, вытащить свои носки, плавки, пару футболок и мыльце для рыльца успеется.

— А как мне тебя называть? Ты на Кота отзываешься? Или как? Александер? Или Алекс? Или Саня! Или Шурик? Или Котик? Или Котя? Или Барсик?… кис-кис… — получаю подзатыльник.

— Можешь по фамилии — Кот! Можешь по имени, но за Шурика получишь…

— Блин! Шу-у-урик! Прикольненько! – получаю подзатыльник, — Эй! Я же гипотетически, к тебе это не относится! А я — Максимус Ромул! Император римский! Мог бы тебе сказать, что если будешь называть Килькой, то получишь… Но ты, наверное, не поверишь!

— Килька! Прикольненько! Вообще меткое имечко! Килька и есть!

— Это типа меня сейчас оскорбляют? — прищуриваю я глаза, мне гордо не отвечают.

Белобрысая зануда начинает переодеваться, стриптиз тут устроил! Медленно футболочку тянет-потянет («вытянуть ведь может»?), медленно носочки скручивает, пальчиками двигает и дезодорантом для ног сбрызгивает! Ох-х-хуеваю! Чистоплотный котик! Ничего не вылизывает себе? Ладно, хоть от запаха брутального кошака не умру! Потом он картинно снимает джинсы, виляя задом, остаётся в одних плавках. «Это типа меня сейчас оскорбляют?» — возникла в голове грустная мысль. Банки на бёдрах, бугры на спине, кубики на животе, хера ли вожатить с таким телом? К станку-у-у-у! Явно крутится перед жалкой килькой, типа зырь, как я крут, заморыш!

Вообще-то я знаю о себе, что иногда моё тельце как бы не слушает голоса разума, скорость мысли отстаёт от скорости дурости. Ну, находит иногда на меня! Тем более раз этот Кот выпендривается передо мной! Я подскакиваю к полуобнажённому Шурику, продеваю руки вокруг талии, укладываю ручки на кубики, быстренько провожу вниз к внушительному бугру на плавках, щёлк пальчиками:

— Ах, какой котик-самец! Не кастрирован?

У меня есть две секунды… Хорошо, что я не снял кеды, потому что Кот заорал, как будто март на дворе.

— Уааа! Урооод! Убью-у-у-у!

Но… преследование в плавках его явно не прельщает. Поэтому я цел! Пока! Мысль догнала меня уже на улице: «Килька, ты идиот? Ночевать-то где будешь?»

========== 2. ==========

Кот

Вот ведь придурок! Я не погорячился, поставив его на старших детей? Это ж ещё один ребятёнок! Им будет по 13-14, а ему 19-20, но по уму — точно двенадцатилетний тинейджер! Сбежал и отсиживается где-то! Уже два часа нет его! Не у девчонок же сидит, они же тоже переодеваются, душик принимают, лифчики разглаживают на полочках, нужен им этот мирный импотент рядом! К Борюсику тоже не пойдёт, не друзья… Может, у Серёги в клубе? Тот со всеми водится! Даже с мартышками!

Пошёл в клуб. На сцене сразу Килька. Балансирует на хлипком стуле, который стоит на фанерном сценическом кубике, который стоит на шатающемся столе с дрожащими ножками. Мартышка под куполом цирка! Серёга поддерживает стол и подаёт акробату иголки, на которые тот прикрепляет к заднику оформление сцены. Работает, короче, мальчик! Вижу, что они аппаратуру установили уже, подключили, ну и, факт, покурили — у запасного выхода вонь.

— Не… ещё левее и выше! Вооот! — командует Серёга.

— А давай за склад ходить курить! Я уже на разведку ходил! Там укромненькое место такое — дыра в заборе… — весело предлагает Килька с верхотуры. — Этот кабан Кот не пролезет!

— Посмотрим! Чё-то я не помню там никакой дыры!

— Я уже весь лагерь облазил! Мест хороших много! За костровой, где пожарный щит, за лазилками домик чудненький фанерный…

Не могу же я не вмешаться!

— Этот домик уже занят! — громко заявляю я своё присутствие, — Там дети курят! А мы их оттуда гоняем!

Серёга, конечно, глазом не моргнул. А Килька чуть не рухнул со стула!

— Мама! — вскрикнул акробат. — Серёга, не уходи только никуда! Не оставляй меня с ним!

— А что так?

— Он меня убить хочет!

— Это ты так быстро успел достать Кота?

— Это я могу… — вздыхает Килька.

— Давай слазь! — командую я.

— Неа! Здесь буду жить. Как Бог!

— Слазь! — кричит Серёга, — Всё уже повесили!

— Неа. Мне и здесь хорошо!

— Слазь! — кричу я. — Бить не буду!

— А что будешь? — настороженно интересуется Килька.

— Ничего, обещаю!

— Побожись!

— Я сейчас просто скину тебя, свергну с Олимпа!

— А кто на отряде будет работать? Ценными кадрами нельзя разбрасываться!

— Слазь! — я стал раскачивать стол.

— Мама! Люди добрые! Убивают! — орал ценный кадр. В общем, стол не выдержал, ножки подкосились, и стул, куб и бог мартышек полетели вниз. Килька точно на меня, сбивая с ног. Еле успел его на себя развернуть, чтобы по его дурной голове куб не заехал. Ну и теперь я лежу на нём, он подо мной, как в домике, косточки рыбьи в меня вдавились, тёпленький, трогательный, гудит в грудь:

— Ой-ёой-ёой! Умира-а-а-аю… Мне дышать нечем! Ооооо!

Открываю домик, высвобождаю трепыхающееся килечное тельце. Усаживаюсь на него сверху, прижимаю за плечи к полу:

— Я надеюсь, что больше ты ТАКИХ фортелей не будешь выкидывать?

— Обещаю, дяденька, — пищит Килька.