Килл крик

Прикрутил крышку обратно и отправил флягу во внутренний карман фланелевой куртки. Поежился. Как-то вдруг его приморозило – странно приморозило. Холод будто прокрался под одежду и ползал по телу. Он отступил на пару шагов назад, запрокинул голову, чтобы рассмотреть дом целиком. Тот нависал над ним, треугольная крыша вонзалась в затянутое лиловыми облаками вечереющее небо, напоминая клык. Белая краска слезала с ветхих деревянных стен, словно дом сбрасывал кожу. У его основания буйно разрослись сорняки, тут и там они проникали под кирпичный фундамент. Однако за все те годы, что дом стоял брошенный, неухоженный, стекла нигде даже не треснули. Целее целого – каждый день в них отражалось солнце.

Дом тревожил Кэппи. Он толком не мог объяснить почему. Суевериями он не страдал. В Бога не верил. Но истории об этом месте слышал. И теперь вот увидел дом своими глазами, и тот казался… как бы это сказать? Коварным. Именно. Будь Кэппи попьянее, он поклялся бы, что дом ждет чего-то, затаившись посреди прерии.

Кэппи досадливо встряхнулся. Посмотрел на часы. Без четверти шесть.

– Эй, Дик! – позвал он. – Заканчивай давай и погнали домой. Твоя маманя скоро ужин на стол поставит.

Ответа не последовало. Не было слышно и сердитого скрежета гвоздей, выдираемых из дерева. И даже ни единого бранного слова.

– Дик! – снова позвал Кэппи.

Тишина.

Из дубовой рощи неподалеку вдруг вылетела стая черных птиц. Описала над деревьями круг и скрылась в сумерках. Кэппи сделал пару неохотных шагов к дому.

Прямо за входной дверью кто-то хихикнул. Но это не мог быть Дик. Хихикнул будто бы маленький ребенок, но в то же время со значением, как взрослый.

Кэппи остановился в паре футов от крыльца. Наклонил голову, прислушался, но из-за закрытой двери не раздалось больше ни звука. Кэппи осторожно поднялся по кривым ступеням на опоясывающую дом веранду. Иссохшее дерево стонало под его весом. Он медленно приблизился к двери, глухо стуча рабочими ботинками, – под потолком веранды шаги отдавались эхом.

Толстые, шипастые зеленые плети снизу доверху оплели дверь и обвились вокруг ручки. Их надо было бы убрать несколько часов назад, но ни Кэппи, ни Дик не торопились подниматься на крыльцо. Кэппи оборвал растительность с двери. Потянулся к потускневшей латунной ручке – и замер. В доме что-то шевельнулось. Он услышал дрожащий вздох. Что бы там ни скрывалось, это «что-то» было охвачено волнением. Ему не терпелось, чтобы Кэппи вошел.

– Эй? – Кэппи уловил в собственном голосе страх.

Коснулся ручки пальцами и снова замер.

В памяти вспыхнул образ – наследие бессчетных вечеров, проведенных перед телевизором: Бетт Дэвис из фильма «Что случилось с Бэби Джейн?». Лицо старой ведьмы, густо намазавшей себя белым гримом в омерзительной попытке стать похожей на девочку-куколку. Кривящиеся в усмешке черные губы, а над ними – широко распахнутые глаза.

Кэппи не хотел открывать дверь. Конечно, Дик мог забраться в дом через черный ход, чтобы разыграть папашу. Но что-то в глубине души – лежащее глубже любви к жене и сыну, даже глубже страха, что надрывный кашель может быть первым признаком рака, – что-то в самой сердцевине его естества требовало не открывать дверь.

Однако Кэппи открыл. Он мягко толкнул дверь, и она медленно подалась на древних петлях, распахнулась внутрь.

В глубине дома раздались торопливые удаляющиеся шаги.

Даже в полутьме Кэппи видел, что за дверью никого нет.

Кэппи позволил себе вздох облегчения. Он как раз взялся за ручку, собираясь закрыть дверь и пойти поискать Дика с другой стороны дома, когда мимо внезапно пронесся, дико свистнув в передней, порыв ветра. Кэппи оглянулся через плечо: сильный ветер никак не затронул мир за пределами дома. А в дверном проеме он разбушевался, свист перешел в вой. Кэппи чувствовал, как что-то давит ему в спину, как невидимая рука толкает его вперед, понуждает войти в дом. Он отважился сделать полшага, покрепче упершись ногой в пол, чтобы выстоять в призрачном урагане.

И тут ветер умчался так же стремительно, как и примчался, – взвился вверх по лестнице и пропал. Мгновение спустя в доме вновь царила тишина.

– Пап?

Кэппи вскрикнул и резко повернулся.

Сзади стоял Дик, с молотком в одной руке и ключами от машины – в другой.

– Поехали?

Кэппи пронесся мимо сына, слетел с крыльца, прыгая через две ступеньки.

– Я уже минут двадцать как готов ехать, – огрызнулся он, надеясь, что Дик не станет спрашивать, какого черта он вдруг так расскакался.

– Но а остальное как же? А генератор?

– С остальным завтра разберемся, – отрезал Кэппи.

Черта с два, подумал Кэппи, завтра он пошлет сюда с Диком кого-нибудь из магазина: Рики, может быть, или Клейтона. Сам он сюда не вернется.

Пикап завелся со второй попытки, и вскоре Дик уже вел машину по извилистой грунтовке к шоссе К-10. Маманя Дика, наверное, и вправду уже поставила ужин на стол, но Кэппи не собирался посвящать этот вечер семейным посиделкам. Он хотел одного: добраться до бара на Шестой улице и ужраться в хлам.