Kill the Beast (СИ)

Он вновь удаляется и приносит мне второй коктейль — на этот раз я цежу его микроскопическими глотками и уже отчётливо ощущаю опьянение. В памяти всплывают страшные истории о сексуальных наркотиках, о насильниках, подмешивающих в коктейли девушкам какой-то яд, от которого те теряют сознание и позже ничего не помнят. А что, если Лоренц такой же? Остатки здравого смысла напоминают мне, что он всё же мой препод и не стал бы так рисковать… И в то же время, тот факт, что он мой препод, не помешал ему вытащить меня сюда.

— О чём думаешь?

Я и не заметила, как он отодвинул сложенное на диване пальто в сторону и подсел на освободившееся место — максимально близко ко мне. Ощущаю мягкий аромат чуть терпкого парфюма и едва уловимые нотки алкоголя. Сердце бьётся бешено. Не надо было мне сюда приходить.

— Ни о чём.

— Вижу, ты смущаешься, милая девочка.

От этих слов мои веки раскрылись до максимально возможного диаметра — я почувствовала это физически, едва успев зажмуриться за мгновение до того, как глаза выпали бы из орбит и покатились по полу.

— Ничего страшного, тебе много пришлось пережить в последнее время, я не знаю точно, что там происходит в твоей жизни, но мне больно на тебя смотреть. Неужели нет никого, кто бы мог тебя поддержать? У тебя есть парень?

Отрицательно качаю головой.

— Очень странно. Извини, я не мог не заметить, что ты красивая.

Нет, это невыносимо. Всякое бывало, но “красивой” меня ещё никто не называл. Никто и никогда, и ничего удивительного — ведь я не красивая! Зачем он врёт? Что ему от меня надо?

Убийственный натиск не прекращается, а путей к отступлению не намечается. Лоренц закидывает левую руку мне на плечо и притягивает меня к себе, в следующий момент я обнаружуваю его правую руку на своём бедре, таким образом я оказываюсь буквально зажата в кольцо его объятий. Он начинает легонько поглаживать меня по обнажённому плечу, затем по животу, поверх материи топа, и наконец его ладонь оказывается на моей левой груди. Он слегка сжимает её, совсем не больно, позволяя соску оказаться меж его пальцев. Я не надела лифчик из-за открытой спины топа — грудь у меня небольшая и неудобства обычно не доставляет. Поиграв с левой грудью, переключается на правую, проводит подушечками пальцев по окружности ареолы — всё так же, наощупь, сквозь ткань. Затем его рука скользит вниз и, скорее щекоча, чем в полную меру касаясь, проходится по внутренней стороне моих бёдер. Я чувствую его касания сквозь джинсы, ещё я чувствую, как между ног у меня всё сжимается — дурацкое ощущение, будто боишься опписаться, но тут что-то другое. Инстинктивно свожу ноги вместе, максимально плотно, зажимая его ладонь между них. Вдруг — холод на шее. Он провёл по ней языком, и сейчас это место стынет под потоками воздуха, а я уже чувствую соприкосновение его щеки с моей — слегка колючее, незнакомое, непонятное соприкосновение.

В следующий момент он немного отстраняется, чтобы сразу же прильнуть губами к моим волосам, он чуть зарывается в них носом и шепчет прямо в макушку:

— Ты девственница, да?

Я ничего не отвечаю и даже не киваю, лишь шмыгаю носом, пытаясь проглотить предательски выступившие слёзы.

— Чистая девочка, оставайся такой.

Он ещё долго шепчет мне на ухо что-то безумно смущающее, со временем я привыкаю к его прикосновениям и немного расслабляюсь, в итоге он прижимает мою голову к своему плечу и мы долго-долго сидим так, ничего не делая и ни о чём толком не разговаривая. Кажется, я начинаю засыпать.

— Пойдём, отвезу тебя домой. Надеюсь, я не слишком пьян, чтобы садиться за руль?

Вопрос, видимо, риторический.

На ходу застёгиваю пальто. Улица встречает нас усилившимися порывами ветра и мелким моросящим дождиком. До припаркованной машины приходится немного прогуляться — я шагаю чуть в стороне от своего спутника, отмеряя путь широкими шагами и не пряча лица от колючих капель дождя. Мне необходимо освежиться, а косметика и так, наверно, уже поплыла. Какое нелепое чувство — полное отсутствие всяких чувств.

Подъезжаем к моему дому — с некоторым беспокойством гляжу в родные окна: света нет. Значит, родители ещё не вернулись. Это радует — не хватало ещё, чтобы они засекли меня выходящей из машины какого-то непонятного взрослого мужика. Я не хочу, чтобы про Лоренца кто-то знал. В конце концов, это стрёмно, постыдно даже, пусть я и погрузилась в этот омут добровольно, но допускать в свою историю кого-либо со стороны не собираюсь. Тайна моей жизни умерла вместе с Анькой, теперь у меня новая тайна.

— Спокойной ночи, — я готова покинуть автомобиль.

— Юля, — он берёт меня за руку, заставляя задержаться, — ничего не бойся, слышишь? Только к занятиям готовься как следует — мне бы очень не хотелось ставить тебе плохие оценки. Постарайся, чтобы мне больше не пришлось этого делать, пожалуйста.

— Хорошо, — набираюсь смелости, и поднимаю взгляд на его лицо. Он улыбается.