Kill the Beast (СИ)

Маленький чёрный телефон старенькой модели одиноко покоится на дне. Один из офицеров сразу же берёт его в руки, даже не озаботившись тем, чтобы надеть перчатки, как это обычно показывают в кино. Сердце уходит в пятки — у неё был тайный телефон. Тайная жизнь. Конечно, я знала об этом, конечно, врала сама себе, что меня это не касается и вообще — мне всё равно. Но теперь факт того, что у подруги была другая, секретная жизнь, в которой не было места для меня, обрёл материальные очертания. Нажатием кнопки включения, в руках офицера аппарат зазвучал приветственным джинглом.

— Господин, Ландерс, он запаролен. Требует ввести ответ на вопрос. “Как звали домашнего питомца Вашего лучшего друга”?

— Бред какой-то, — подаёт голос Ландерс. — Стандартные вопросы обычно либо про питомца, либо про друга. Видимо, она придумала этот вопрос сама и ввела его вручную.

Всё тело моё свело резкой судорогой.

— Попробуйте РОККИ, — едва слышно проговариваю я, а охваченные мелкой дрожью ладони тем временем покрываются холодным липким потом. — Рокки.

Вот он, момент истины. В детстве, когда нам было лет по одиннадцать, Анька нашла на дороге здорового самца жука-оленя и подарила его мне. Он жил у меня весь отпущенный ему сезон, и мы держали питомца в тайне ото всех — где-то вычитали, что жуки-олени внесены в красную книгу, и подумали, что если кто-то прознает о его существовании, то коллекционеры, браконьеры или экологические экстремисты непременно попытаются его выкрасть. Мы выгуливали его в дубовой роще и нам даже казалось, что он поддаётся дрессировке. Рокки стал нашим другом на целое лето. Мы прозвали его так за боевой характер и устрашающий внешний вид. Помню, как мы хоронили его осенью, в коробке из-под колготок, закапывали на пустыре под линией электропередач, в свете предзакатного алого солнца. Кроме жука у меня никогда не было животных — родители не разрешали. Если ответ на секретный вопрос — не Рокки, значит, она не считала меня лучшим другом. От этой мысли руки затряслись ещё сильнее — я словно оказалась на краю пропасти, и то, перепрыгну ли я на противоположную сторону или камнем рухну вниз, зависит от того, подойдёт ли “Рокки” в качестве пароля или нет.

— Подошло! — офицер с неуместной радостью продемонстрировал окружающим загружающуюся систему телефона.

Я перепрыгнула пропасть. Анька меня не предала. Несмотря ни на что.

— В телефонной книге только один номер — посмотрите, не знакомый?

Ландерс сравнил номер со всеми имеющимися контактами Аниного телефона, хранящегося теперь у её родителей, потом с моими — совпадений нет. Затем он сделал вызов — абонент временно недоступен. Кто же ты, таинственный абонент? Тот, тайну о котором моя милая хранила с такой тщательностью? Тот, кто отнял её у меня?

— Здесь фото! — воскликнул Ландерс воодушевлённо, одарив присутствующих своей фирменной улыбкой, чтобы тут же стереть её с лица.

Выхватываю телефон из его рук — сотни и сотни фото, в основном селфи, на многих она голая, на очень многих она не одна. Улыбается, позирует… Ужас тупым копьём пронзил грудину — я чуть не уронила мобильник на пол. Нет, не могу это видеть, но и не могу оторвать взгляда — за что ты так со мной? За что он так с тобой? Зачем я на это смотрю? Лучше бы “Рокки” не подошло… На автомате прикрываю ладонью рот, чтобы спрятать от чужих свой беззвучный крик. Он обнимает тебя, бесстыдно, и тебе это нравится, и свидетельств тому множество — все они сейчас у меня в руках. Страшная находка из барабана.

— Ты узнаёшь его? Эй, Юлия, ответь — ты знаешь этого мужчину? — вырвав телефон из моей ладони, Ландерс вырвал меня из небытия.

Все взгляды в комнате сейчас сосредоточены на мне.

— Знаю. Линдеманн.

Анина мама издала приглушённый вопль и бросилась к мужу.

— Кто это? Говорите! — кажется, полицай уже выходит из себя.

— Тилль Линдеманн, тренер по волейболу, — выдаю я на одном дыхании и оседаю на стоящую рядом табуретку.

— Пауль, я убью его! — кричит Анин отец.

Ландерс делает знак рукой, и двое офицеров деликатно уводят безутешных родителей из комнаты. Мы остаёмся одни: я, Ландерс и миллион мерзких фото из секретного мобильника.

— Так, быстро и по порядку — что за тренер? Где он сейчас?

— Тренер её команды. Это женская команда по волейболу при университете.

Далее Ландерс начинает судорожно куда-то звонить, я не вслушиваюсь в его разговоры, я кусаю ногти и тихонько реву…

Через некоторое время офицеры возвращаются, и их босс кратко сообщает о результатах проделанных звонков:

— В университете сказали, что три дня назад он отправился в Польшу, договариваться об аренде спортивной базы для зимних сборов, и с тех пор не выходил на связь. Его рабочий и личный телефоны отключены. Я попросил связаться с той самой базой, но там сообщили, что Линдеманн у них так и не появился.

Три дня назад. На следующий день после того, как моей Аньки не стало.