Кинематограф Австралии и Новой Зеландии

Судьба героини складывается трудно: долгое время ей приходится работать буфетчицей в питейном заведении низкого пошиба. Ее преследуют нищета, болезни детей, грубость и жестокие нравы посетителей паба. Но и в этих сложных обстоятельствах ей удается сохранить гордость и чувство собственного достоинства. В свое время среди первых переселенцев был ее отец. Ирландец по происхождению, он в двенадцать лет «зайцем» прибыл в Австралию в поисках удачи, и как все пионеры, создавал все заново, на чужой земле, рассчитывая только на свои силы. Кадди унаследовала целеустремленность и гордость своих предков, ей чужды отчаяние и слезы. Потеряв свою первую работу, она не паникует, а ищет новую. Она из тех, кто верит в будущее, ведь сказано же, что «дорогу осилит идущий». И Кадди ради светлого «завтра» готова терпеть любые лишения. Исполнительница главной роли Элен Морс рисует свою героиню скупыми красками. О внутреннем состоянии женщины больше говорят не слова, ибо Кадди удивительно немногословна, а лишь строго продуманные жесты. Так, к примеру, о колоссальном эмоциональном стрессе, который испытывает героиня во время сцены в госпитале, где идет операция по спасению ее дочери, зритель узнает лишь по напряженной спине Кадди и по вдруг задрожавшей руке с чашкой кофе, когда героине сообщают о благополучном исходе. Точность операторской работы Питера Джеймса подчеркивается как тонкой драматургией, так и профессиональной режиссурой. Там, где в исполнении других авторов, история страданий одинокой женщины легко могла превратиться в слезливую и сентиментальную мелодраму, в руках Кромби вырастает в серьезное исследование состояния общества.

Молодой режиссер Дональд Кромби (это была его первая полнометражная картина) не впадает в сентиментальность. Основная интонация ленты – горечь и ирония по поводу распространяемого мифа об обществе процветания и благоденствия, равных возможностей для всех в Австралии. Едкой иронией звучит уже прозвище «Кадди» – имя, которое дает молодой женщине ее друг, букмейкер, страстно желающий найти формулу успеха и не особенно задумывающийся над средствами достижения поставленной цели. Для него – Кадди (сокращение от «кадиллака», роскошной машины, символизирующей вожделенное богатство) – талисман, залог будущего процветания, счастливый выигрыш, но не личность. Она – для него, как и мужа героини, опять лишь вещь, и нет предела удивлению героя, когда женщина настаивает на своем праве самостоятельно распоряжаться собственной жизнью. Кадди предстает натурой тонко чувствующей, способной на глубокие переживания, которые, однако, тщательно скрыты под маской невозмутимого достоинства. И как награда за эту стойкость и оптимизм к героине, казалось бы, приходит счастье. Со временем она находит более подходящую работу, где и встречает человека, который может дать ей то, чего она так долго была лишена, но о чем всегда мечтала – взаимопонимание, нежность, сочувствие и любовь. Но и это кратковременное счастье оказывается иллюзорным. Кадди не может уехать к любимому человеку на его родину – в Грецию, ибо по австралийским законам в этом случае она потеряет детей. Актриса Элен Морс мастерски передает все нюансы чувств своей героини, нигде не допуская ни ноты фальши. В финале Кадди в отчаянии произносит горькие слова: «Надеяться на лучшее… Сколько можно жить одними надеждами?!» И все же, авторы не лишают зрителей веры в благополучный исход. Сам характер героини доказывает, что несмотря на все удары судьбы и неудачи, Кадди не из тех, кто сдается. Все-таки, «дорогу осилит идущий».

Успех «Кадди» обеспечило и то, что появление ленты счастливо совпало по времени с периодом усиления борьбы за равноправие женщин в обществе. Актуальны были поднятые в ленте и другие проблемы: безработицы, дороговизны, жилищного кризиса, произвола власть имущих – реалий Австралии середины 1970-х гг… И хотя события, о которых рассказано в фильме, происходят, как уже отмечалось выше, в тридцатые годы, но кадры, показывающие длинные очереди безработных на биржу труда, заколоченные дома, изможденных людей, изверившихся в своих надеждах, отражали и современную ситуацию в стране, казались репортажами с улиц городов Австралии последней трети двадцатого века, доказывающими, что и в процветающей стране с высоким жизненным уровнем далеко не все члены общества обрели свое счастье. Актуальность фильма не вызывала сомнений, что, впрочем, не помешало некоторым критикам обвинить режиссера в подражании социальным лентам знаменитого американского режиссера Джона Форда. Однако так думали не все. «Достоверность материала, на редкость тонкая игра актрисы Элен Морс, сдержанный лиризм режиссуры, не подлежащая сомнению специфичность бытовых реалий, сделали «Кадди» одним из высших завоеваний реалистического направления в кино Австралии»[54].