Кинг

Я даже не могу связать слова. Это просто ругательства, пока я тащу ее вниз по оставшейся части лестницы, ее ноги болтаются над ступенями.

Я не забыл, что так мы начинали. Что я нес ее именно так, когда украл. Но я слишком напряжен, чтобы сосредоточиться на этом. Слишком близок к чертовому сердечному приступу, чтобы думать о чем-то, кроме как о том, чтобы поставить ее на ноги.

Когда мы достигаем конца, я колеблюсь мгновение, прежде чем опустить ее. Слишком наслаждаюсь ощущением ее рядом со мной.

Но когда мое тело начинает реагировать, я опускаю ее на пол.

Последнее, что ей сейчас нужно, это чтобы я ее лапал.

Она смотрит на меня, невысказанные слова кружатся в ее глазах. Но вместо того, чтобы озвучить их, она хватает меня за руку своей здоровой рукой. «Пошли».

Мои пальцы крепче сжимают ее пальцы.

Я чувствую себя полным идиотом, когда иду за ней по дому. Как будто я должен быть более в курсе ситуации, в которой я нахожусь. А может, дело в количестве выпитого мной за последние несколько дней алкоголя, а может, я просто гребаный идиот. Но я потерян.

Не понимаю, почему она так любезна со мной.

Почему она держит меня за руку?

Мы поворачиваемся, чтобы направиться через кухню, и тут мой идиотский мозг сообразил, что мы направляемся в ее студию.

Чичи стоит за островом, делает что-то вроде теста для выпечки. И когда мы проходим, она поднимает глаза. Ее взгляд перемещается с меня на Саванну, затем снова на меня и опускается ниже.

«Пожалуйста, не смотри на моего мужа», — небрежно говорит Саванна, продолжая тянуть меня за собой.

Это… ревность?

Я молчу, пока мы приближаемся к студии.

Меня искушало зайти сюда ночью, проверить ее. Посмотреть, как она спит. Но я знал, что она сама приводила сюда Дюка каждую ночь, и я не хотел, чтобы он предупреждал ее о моем присутствии. Поэтому я здесь не был. С тех пор, как ее коллекция львов заполнила комнату.

Саванна открывает дверь и отпускает мою руку, чтобы пройти первой.

Но она просто отходит в сторону, ничего мне не показывая.

«Что…» Мой взгляд останавливается на ярко-красном полотне.

Я прохожу дальше в комнату.

Большой холст покрыт от угла до угла оттенками красного. А объект в центре картины…

Невысказанные слова комом обвиваются у меня в горле.

Это корона.

Корона, идеально вылепленная из краски. Порезы бордового цвета выглядят как потеки крови, стекающей с блестящей поверхности.

Это жестко. И смело. И жестоко.

Но также и каким-то образом тепло.

Это то, что она…

Мой взгляд скользит мимо красного и фиксируется на следующем холсте.

Я делаю шаг вперед.

Это разноцветный фон заката с короной, такой идеальной и золотой, что кажется, будто она парит. Как будто я могу вырвать ее из воздуха.

Я поворачиваюсь, медленно двигаясь по кругу, осматривая всю коллекцию.

Их так много.

Корона, словно сделанная из дыма, лежит в траве.

Корона, прислоненная к краю вывески мотеля с объявлением о наличии свободных мест.

Корона, возвышающаяся над гигантским бриллиантовым кольцом.

Мое дыхание прерывистое.

Это наши моменты.

Все наши моменты вместе.

Есть еще один поменьше, и мне приходится подойти поближе, чтобы разглядеть, что это.

Мармеладный медведь. Невероятно реалистичный розовый мармеладный медведь с короной на голове.

Я не…

Я не понимаю.

Есть еще один, в углу. И он другой.

Все картины Саванны не имеют рам. Холст натянут на деревянную конструкцию, так что она может рисовать по всему периметру, так что видимой рамы нет.

За исключением этого.

Этот полностью белый. Простое изображение короны в оттенках белого на белом фоне, как и тот…

Я делаю шаг вперед и касаюсь темного дерева, прикрепленного к внешней стороне холста. Мои пальцы возвращаются назад с черным оттенком. Потому что дерево обуглено.

Потому что это рама от картины, которую она сожгла.

Рама картины, с которой все началось.

И вот она здесь.

Я поворачиваюсь лицом к Саванне, которая находится всего в нескольких шагах от меня.

В моей груди бурлит поток эмоций, поэтому я произношу единственное слово, которое могу выдавить из себя: «Почему?»

Она пожимает плечом: «Потому что я влюбилась в тебя».

ГЛАВА 91

Саванна

Кинг смотрит на меня так, словно не может мне поверить.

Как будто он мне не верит.

Я смотрю, как работает его горло. «Как?»

«Потому что ты не оставил мне выбора», — честно говорю я ему. «Я пыталась тебя ненавидеть. Я правда пыталась. Но не смогла». Я хочу придвинуться к нему поближе. Хочу, чтобы он обнял меня. Но не смею. Пока нет. «И я никогда тебя не боялась, Кинг. Просто мне было больно».

«Из-за меня», — раздается в комнате голос Кинга.

Я киваю. «Да, он пришёл за мной из-за тебя. Но ты остановил его. И если кто-то снова придёт за мной, ты тоже их остановишь».

«Я больше никогда не позволю причинить тебе боль».

«Ты делаешь мне больно сейчас». Мой голос наконец ломается, вся боль, любовь и тоска прорываются наружу. «Ты взял меня. И сделал своей. Я привыкла к твоему теплу. Но потом ты забрал его». Слеза скатывается по моей щеке. «Я больше не хочу мерзнуть».

«Саванна», — он делает неуверенный шаг ко мне.