Кингчесс

Следующим неприятными известиями стали сообщения о бегстве из под стражи Каэля, бывшего советника республики, являющегося лидером одного из лагерей протестующих и пропажа Шаха.

Однако Тицину было уже, по большому счету плевать — за минувшую ночь протестующие прорвали полицейскую блокаду, устроили потасовку, оставив на главной улице столицы сотни раненных и даже несколько убитых с обеих сторон. Более того, сплошным потоком шли сообщения о том, что протестующими начало применяться оружие. И если поначалу это были весьма сомнительные данные, то сейчас в них не приходилось сомневаться: полицейский отряд вооруженный нейтрализаторами и подавителями был попросту расстрелян прямо на улице, два полицейских взорваны растяжкой, установленной в переулке, коктейль с горючей смесью прилетел в полицейский бронеавтомобиль, из крупного калибра был обстрелян полицейский участок, полицейский убит из собственного табельного оружия. И поток схожих сообщений шел постоянно, только усиливаясь. В столице каждый час появлялось все больше трупов, силы правопорядка оказались совершенно беспомощны перед подобным напором.

Во флоте тоже начались брожения. Несколько эскадрилий отказались выполнять приказы Тицина и бросили системы, в которых должны были находиться, на всех парах неслись к Тагиону, чтобы защитить «своих родных от своры варваров, которых отпустил с поводка крыло республики».

Волки вышли на связь и потребовали «голову обманщика и манипулятора Тицина» и повстанцы (ибо протестующими их уже язык не поворачивался назвать) словно обезумели.

Ближе к 4 часам утра резиденция крыла республики оказалась в осаде. Рота космодесантников, чудом оказавшаяся здесь, на планете, была единственной причиной, почему повстанцы еще не ворвались внутрь шикарного дворца.

Еще было темно, но там, за кованой оградой, виднелись десятки, а то и сотни костров, возле которых сновали темные фигуры. Наверняка утром начнется штурм…

Тицин задернул занавеску и вернулся к столу, где стояло «Тысячелетнее перо». Когда-то, будучи уже и не птенцом, но и не дождавшимся первой линьки молодым тагом, Тицин попробовал этот божественный напиток и понял — вот оно. Именно этот напиток, крепкий даже по меркам людей, стал его фаворитом. Именно с ним он проводил долгие вечера, обдумывая свои последующие планы. И именно с его помощью, даже будучи в взвинченном состоянии, он мог провалиться в так необходимый ему сон, а утром проснуться с ясной головой и полностью готовым решением.

Но сегодня проверенный способ и любимый напиток не помогли. Тицин не мог заставить себе заснуть. Стоило только закрыть глаза, как он слышал очередное пришедшее от секретаря сообщение. И он не мог его проигнорировать.

Каждый раз он надеялся, что наконец будут хорошие новости, будет хоть какой-то намек на то, как изменить положение дел, или же будет сообщение, которое позволит считать, надеяться, что ситуация изменится, что найдется выход.

И каждый раз разочаровывался, каждый раз получал новую порцию неприятных новостей.

Но как, почему, каким образом все происходящее смешалось в такой клубок? Почему протестующим не появиться чуть раньше или чуть позже, когда он с легкостью подавил бы любой протест, разогнал бы любой митинг. Почему волки приперлись именно сейчас, когда идет война с лягами, когда на самом Тагионе происходит черт знает что? Почему ляги, раньше сами предлагавшие перемирие, в этот раз заартачились. Связано ли это все, или же просто так сошлись звезды? Нет, это определенно не может быть совпадением. Не может.

Вызов уникома выдернул его из легкой дремы, в которую он таки смог себя загнать с помощью «Тысячелетнего крыла»…Тицин с грустью посмотрел на практически пустую бутылку. Ну да, для новой дозы «снотворного», этого божественного нектара не хватит.

Тицин с кряхтеньем сел в постели и жестом вывел изображение с уникома на большой экран.

— Каэль. — мрачно произнес он, едва лишь появилось изображение.

— Ждали меня, Тицин?

— Каэль…и почему я вас не прикончил, как сделал это с другими членами совета?

— Не хватило духу? — предположил Каэль.

— Возможно… — легко согласился Тицин. — и теперь жалею…Что вам надо?

— Вы сами знаете.

— Решили отдать меня этим тварям? — Тицин кивнул головой на потолок, подразумевая детей Фенрира, чьи корабли находились в паре систем отсюда.

— Именно. Вы создали монстра и теперь монстр требует вашу голову.

— Что-то мне подсказывает, что эти тупые зубастые твари не просто так сорвались с цепи…

— Возможно.

— И что, вы, Каэль, действительно считаете, что если отдадите им меня — они уйдут?

— Это не важно, Тицин. И что мы будем делать с ними, если они не уйдут — уже не ваша проблема.

— Верно…

Тицин выдвинул верхний ящик стола и принялся рассматривать лежащий в нем предмет.

— Так что? Выйдете сами или нам придется штурмовать вашу резиденцию? — поинтересовался Каэль.

— Ничего не нужно. — устало ответил Тицин. — скажите, а как вам удалось переубедить «Фенрира» играть на вашей стороне? И куда вы дели Шаха?

— Куда я дел шаха? — выпучил глаза от удивления Каэль. — вы серьезно?

— Что?