К тому времени, как запись подошла к концу, репортер уже давно понял, что никогда не опубликует свою историю, но его уже это не волновало.
Она превратила его из практически профессионального интервьюера (хотя было ясно, что у него был более чем профессиональный интерес к своей собеседнице) в жалкого суетливого придурка, по уши втрескавшегося в женщину, у которой он брал интервью, и жаждущего стать таким же нестареющим, как она.
Каким же болваном был этот Хэм. Я не мог себе даже представить, что у Кэсси может возникнуть желание обратить его. Меня лично раздражал один только звук его назойливого репортерского голоса. Она ни за что не захотела бы, чтобы он присоединился к ней. Просто позволила ему взять у себя интервью только для собственного развлечения. Это же было очевидно.
Кэсси явно просто дразнила этого тупицу. На самом деле он ей не нравился. Было приятно сознавать, что я не такой, что я действительно ей нравлюсь.
В отличие от Хэма.
В отличие от назойливого Джейка.
Да, конечно, она ранила меня, но это было только потому, что я ей очень нравился. На самом деле, было ясно, что ей нужен был повод, чтобы заставить меня остаться. Кэсс боялась потерять меня, вот почему повредила мне лодыжки.
Глупая девчонка. Все, что ей нужно было сделать, это попросить! К счастью, на самом деле все было не так уж плохо. Она не отрубила их или что-то в этом роде. Ноги заживут всего за несколько коротких месяцев. В отличие от придурка Хэма. Она разорвала его на куски!
Я то проваливался в сон, то просыпался, в голове проносились фантазии о нашей новой совместной жизни. Я представлял себе сценарии будущего, как мы с ней вместе охотимся, находим мужчин - или женщин? Было ли ей такое по душе? - И сводим их вместе, питаемся ими и играем с ними в самых интимных совместных переживаниях - трахаем и убиваем.
Это должно было быть здорово.
16. Кэсси
Потребовалась почти вся ночь, чтобы удовлетворительным образом избавиться от всего их дерьма. Это была одна из причин, по которой я позволяла себе так развлекаться только раз в год. Проблема с тем, чтобы по-настоящему отпустить себя, по-настоящему насладиться процессом, заключается в связанных с этим рисках. Каждый раз, когда вы берете очередную жертву, вы рискуете быть пойманным.
Не то чтобы кого-то из нашего вида когда-либо ловили. На счет этого существовали правила. Шансы всегда были очень малы, при условии, что мы были осторожны.
Но в ситуации, если кто-то из нас всерьез попался бы, рискуя быть разоблаченным, пришлось бы покончить с собой. Это было одним из правил.
Поэтому, избавившись от всего, я вернулась к себе, чтобы попытаться привести дом в хоть какое-то подобие порядка, прежде чем пришло время идти на работу.
Я отмывала и вытирала, скребла и чистила, пытаясь удалить все следы ночного веселья. Но это был не быстрый процесс. Мне удалось убрать самое худшее, но я знала, что следующие несколько вечеров буду тщательно отскребать и вычищать, чтобы убедиться, что все брызги и капли найдены и смыты, а полы возвращены в их идеально отполированное прекрасное состояние. Я не выношу беспорядка в доме.
Наконец, около 8 утра я поняла, что то, чего я достигла, - это все, на что у меня будет время в то утро. Я на мгновение задумалась о том, чтобы позвонить на работу и взять больничный, но так и не сделала этого.
Никогда себе такого не позволяла.
У меня не было времени спуститься вниз, чтобы взглянуть на мое новое мясо-из-подвала. Я бы, наверное, отвлеклась, а у меня не было на это времени. Могла бы поклясться, что все еще была пьяна от излишеств прошлой ночи. Если бы существовал тестер для крови и спермы, мои показания на нем просто зашкаливали бы.