Кинк

- Ты и я, навсегда. К черту этот уклад, всю эту жизнь, которую я здесь устроила. Мы будем жить свободно. Мы будем охотиться вместе... приводить девушек в гостиничные номера и фургоны, пробираться к ним домой или заманивать в места, которые выберем сами. С нашими способностями мы сможем заполучить любого, кого захотим. Никто не сможет устоять перед нами.

Я прикусила губу и позволила своим щекам покраснеть.

- Мы могли бы делиться девушками, Рич. Это было бы забавно, не так ли? Разве тебе не хотелось бы увидеть, как я обхватываю ногами лицо горячей молодой красотки? А потом мы обращались бы с тобой как с королем... прежде чем мы с тобой разорвем нашу добычу на части и будем ебаться в луже ее крови.

Я видела, как учащенно бьется его сердце, заставляя дрожать мышцы голой груди. Его член был твердым.

- Мы могли бы такое делать?

Я кивнула и сделала движение в его сторону, открыв рот и проведя языком по губам.

Он послушно подошел ко мне. Я получила его. Он был моим.

- Дай мне это сейчас, - попросила я.

И он сделал это. Протиснулся между моих губ, в мой рот, дальше к моему горлу. Я должна была сопротивляться желанию откусить его прямо там и тогда - если бы я это сделала, я все еще была бы вздернута, а он стал бы более чем зол. Нет, с этим придется подождать.

Я стонала, словно наслаждаясь этим, пока он держал мою голову неподвижно и трахал мой рот.

- Ты все еще моя кукла для ебли? - спросил он напряженным голосом.

Хлюпающий стон согласия был всем, что я смогла выдавить, когда он начал яростно входить и выходить.

Когда он кончил, я с жадностью проглотила все это. Теперь он был нестареющим, и я хотела, нуждалась в большей силе.

Он отстранился.

- Блядь, как же я люблю тебя, - солгала я.

Он посмотрел на меня с мягкой улыбкой.

Доверчивый уебок.

- Нет, не любишь.

Одна его рука крепко обхватила меня за шею, чтобы удержать меня на месте и не дать мне вцепиться в него зубами. Другая схватила меня за верхнюю часть бедра, удерживая неподвижно.

- Нет, сука, не любишь.

Потом он уткнулся лицом мне в ногу и укусил. Я чувствовала, как кровь льется из моей ноги ему в рот, как его исследующий язык проникает в мою рану, прежде чем он снова укусил, еще глубже.

Я закричала.

И продолжала кричать.

Пока его хватка не усилилась, заставив меня заткнуться.

Он сжимал и сжимал, пока все не стало...

...черным.

23. Рич

Вот так.

Теперь я веду дневник, вместо аудиозаписей.

Аудиозаписи были ее делом, не моим.

Как по мне, это глупо. Я, конечно, заставил ее сделать одну. Я имею в виду, это казалось уместным, после того, что она сделала. Я заставил ее сделать все правильно - даже включая все оскорбления по поводу моего интеллекта и прочую ерунду. Это делает все еще веселее, не так ли?

Я не получаю такого удовольствия от кассет, как она, наверное. Кэсси сказала мне, что слушала их во время пробежки или когда ей было скучно вечером. Думаю, для нее это была своего рода терапия, способ ограничить свои естественные охотничьи инстинкты.

Однако я нашел для них одно немного забавное применение: иногда, когда привожу девушку, я проигрываю для нее одну из них. Забавно наблюдать за выражением их лиц, когда они медленно переходят от легкого любопытства к испугу и, обычно к полному ужасу, когда я не позволяю им выключить запись. Или уйти.

Правда, был один забавный случай с девушкой-готом по имени Тина, или Гнида, или что-то в этом роде (уже не помню), которая прослушала всю кассету с нарастающим волнением до самого конца. К тому времени, как все закончилось, она стянула трусики из-под кожаной мини-юбки и яростно теребила себя пальцами. Меня прям вставило от этого, скажу я вам.

Может быть, я сниму несколько видеороликов о своих собственных завоеваниях - просто аудио не подойдет, - но, собственно, какой в этом смысл? Проблема Кэсси заключалась в том, что у нее были тщетные попытки самоконтроля, потуги обуздать свое внутреннее "я".

Раз в год.

Она просто хотела охотиться раз в год. Ограничиться одним скудным приключением. Можете в это поверить? Я не могу. Это безумие. Теперь я чувствую силу, мощь, проходящую через меня. Знаю, что меня невозможно остановить. И дело не только в том, что я стал могущественным. У меня есть желания и потребности, о которых я никогда раньше не знал.

Вы когда-нибудь потрошили нежную юную девственницу голыми руками? Когда-нибудь рвали ей горло зубами и упивались, как пьяница, ее свежей, молодой кровью, пока она еще трепыхалась, кончая на вашем члене?

Я еще нет.

Теперь я понимаю, что никогда по-настоящему не жил. Мне были открыты лишь самые поверхностные человеческие переживания. Но больше нет. Теперь мои глаза, широко, блядь, открыты, и я знаю, что могу сделать все.

Все, что угодно.

Врожденные ограничивающие убеждения, от которых страдает большинство людей, - мораль, нравственность, чувство вины – растаяли как дым. Теперь я вижу мир с кристальной ясностью.

И знаете, что я вижу?

Я вижу, что он похож на спелый фрукт, который готов к сбору.

И все это для МЕНЯ.