Кинхаунт

Мы поднялись по полуразрушенной лестнице туда, где были мои покои. Арена под балконом, с которого я прыгнул прямо в бассейн, теперь заросший так, что виднелись только края. Все выглядело так, словно жизнь покинула эти места сотни лет назад. В провалы стен врывался ветер, толстые корни бесцеремонно раздвинули огромные плиты и лезли внутрь зданий, грозя стенам обрушением.

Я посмотрел на колонну между проемами окон и увидел характерную выбоину с круглой ямкой посередине - сюда я выстрелил из своего Кулая, не помню уж, в порыве гнева, или радости. Но, конечно, Крезу это ничего не доказало бы.

Искать здесь сокровища было явно бесполезным делом. Вход в подземелье был завален рухнувшими много лет назад сводами и стенами, на обломках которых успели вырасти толстые деревья.

Признав свое поражение, я беспомощно развел руками, и мы повернули назад.

Я шел, слушал и не слышал, как Мэя щебетала Крезу о своих открытиях в руинах - я думал, как так могло случиться. Я же помнил Аланпачуа, который приходил ко мне, когда я сидел в джунглях пьяный. Я помнил жаркие объятия Аченнаа, Зальгирис, Зуулаа и прочих, имена которых не задержались в моей памяти, в отличие от их глаз. Я помнил гордого Улиачичи и коварного Уурвада. Все это не могло просто так померещиться мне.

Мне вспомнилась книга "Тайны Кинхаунта" - да, сейчас она бы мне не помешала. Кажется, там что-то было похожее. Параллельные миры, таинственный город...

Таинственный город в параллельной реальности?

Вот что имел в виду Уурвад, когда говорил о богах, не пускающих жителей Кинхаунта на Большую землю! Вот почему мы ничего не знаем о них, кроме смутных догадок из книг...

Но Крез с презрением отверг мое объяснение.

- Даже не начинай! - усмехнулся он и покачал головой. - Просто признай, что пропил все свои мозги, до последней капли. Чего только не придумают чуваки, чтобы приложиться к бутылочке...

Я вздохнул и протянул руку:

- Ну дай мне тогда ее просто так.

Не король

Неудачи сломили мой дух.

Два дня я пил - это было единственное занятие, ради которого я еще мог найти силы поднять руку или сделать несколько шагов. Поначалу Мэя проводила со мной воспитательные беседы. Потом и она устала, заскучала и засобиралась домой. Услышав это, я почувствовал, как будто из меня вынимают сердце, но только опять потянулся к бутылке.

Мэя должна была уехать. Рядом со мной, несостоявшимся королем, упустившим свой последний шанс, ей не было места.

Она долго сомневалась, уезжать ей или нет, и снова попыталась увлечь меня идеей пойти на поиски сокровищ. Это не подействовало. Тогда она привела мне сразу Кэю и Сэю, видимо, уговорив их всеми силами постараться пробудить меня к жизни. Что ж, мы славно напились, но к кинхаунтским девушкам я не притронулся от уныния, а к Мэе - из нежелания принять самое дорогое, что было для меня на свете, в оплату своего отказа от депрессии. Мы продолжили пить, обсудили все на свете, а на следующее утро меня разбудили на берегу моря теплые лучи восходящего солнца - я лежал на песке совершенно один, брошенный и забытый всеми. Как только меня не сожрали? Даже морские ящеры и змеи брезговали мной.

Я был упрям в своем желании утопиться в кире. Наконец, утром одного солнечного дня Мэя объявила мне, что уезжает. На ее глазах были слезы, но я сказал себе, что не буду привязывать ее к себе, бесполезному пьянице. Она попросила меня лишь проводить ее на корабль, и мы пошли по песку, увязая под тяжестью ее сумки.

Сумка была не такой уж тяжелой, но я настолько отвык от труда и потерял форму, что задыхался и обливался жирным потом. Жалкое, душераздирающее зрелище представлял я со стороны!

Еле-еле мы добрались до причала, где я смог наконец умыться морской водой и перевести дыхание. Вскоре на горизонте показался корабль, и Мэя взглянула на меня глазами, полными слез - она все еще была влюблена в меня, нелепое подобие человека. Я не выдержал и тоже заплакал. Мы обнялись - целомудренно и осторожно, как сестра с братом. Потным, небритым и воняющим перегаром.

- Прощай, король недоделанный, - горько сказала она.

Оскорбление оглушило меня. Я разозлился и отстранился от нее. Судя по ее огорченному лицу, она, кажется, ждала другого эффекта от своих слов.

- Я понимаю, что борьба за корону - это слишком тяжело для тебя, - сказала она, видимо, пытаясь меня успокоить, и деликатно погладила по рукаву рубашки. - У всех свои способности. Ты можешь много выпить, например... и еще, у тебя отличное чувство юмора... Может, тебе надо было стать журналистом? Какая нелепая случайность, вся эта история ...

Она криво усмехнулась мне и отвернулась к морю. Мое сердце окаменело и обвалилось куда-то на дно организма, порвав все жилки и сосудики. Я никогда не видел ее такой и не знал, что она может ей быть. И тогда я понял вдруг, что все это время она была другой, потому что...

Корабль подходил все ближе, с него раздавались какие-то крики.

Я стоял, смотрел на море и чувствовал, что все идет не так, как надо.