Кино Италии. Неореализм

«История» (если ее еще можно так называть) в кино должна создаваться на ходу. Самое большое — режиссер может вдохнуть жизнь в то, что он сам вынашивает, придать конкретную форму своему неясному замыслу, но он никогда не должен снимать «историю», придуманную другим.

Подлинное усилие — это не выдумывание «истории», которая походила бы на действительность, а стремление рассказать о действительности так, словно это «история».

Нужно, чтобы зазор между жизнью и кинематографическим зрелищем стал нулевым.

Но в таком случае, скажут мне, в чем же и когда проявляется участие фантазии? Речь идет об иной форме фантазии и об ином методе использования.

Приведу пример.

Женщина идет в обувной магазин купить ботинки своему сыну. Ботинки стоят семь тысяч лир. Женщина хочет купить их дешевле.

Сцена длится десять минут. Я же должен сделать из нее фильм на два часа. Что я делаю?

Я изучаю этот факт во всех его составных элементах: что ему предшествовало, что за ним последует, что происходит одновременно с ним. Здесь перед нашей фантазией встает новая задача, и для нее начинается новая работа.

Женщина покупает ботинки. А что в это время делает ее сын? Что происходит в Индии — стране, которая, допустим, каким-то образом связана с этим событием — покупкой ботинок?

Ботинки стоят семь тысяч лир; как достались семь тысяч лир этой женщине, каким тяжелым трудом она их заработала, что для нее значит эта сумма?

А владелец магазина, который торгуется с ней — что-то ей говорит, — кто он такой? Какого рода отношения создались между этими двумя людьми? Что они значат, что представляют собой? Какие интересы отстаиваются в процессе этой купли-продажи? У торговца двое детей, которым надо пить и есть. Хотите услышать, о чем они говорят? Вот они перед вами...

Речь идет об умении смотреть в корень, показать взаимосвязь явлений и процесс их возникновения — открыть, что кроется за этими фактами.

Когда мы анализируем таким образом «покупку пары обуви», перед нами раскрывается сложный и необъятный мир, богатая и насыщенная бытовыми, социальными, экономическими, психологическими явлениями жизнь.

Банальное исчезает именно благодаря тому, что к каждому мгновению жизни мы подходим с сознанием ответственности. Каждое мгновение безгранично богато. Банального не существует.

Достаточно поглубже копнуть — и всякий маленький факт превращается в россыпь. Лишь бы наконец пришли золотоискатели и раскопали необъятную россыпь действительности. Только так кино приобретает социальную значимость.

Разумеется, все это может быть проделано также и с вымышленными персонажами. Однако, когда этот зондаж, это изучение фактов с их изнанки я произвожу с живыми, настоящими людьми, с которыми я непосредственно общаюсь, а не с выдуманными, мои эмоции действеннее, здоровее, нравственнее, полезнее.

В центре художественного произведения должен быть человек с настоящими, а не вымышленными именем и фамилией.

Я сыт по горло героями в большей или меньшей степени вымышленными: я хочу встретить человека — истинного протагониста современной жизни. Я хочу посмотреть, каков он из себя, есть у него усы или нет, высокого он роста или низкого, хочу заглянуть ему в глаза, хочу говорить с ним.

В кинозале люди будут смотреть на него с тем же напряженным интересом, с тем же любопытством, с каким они, увидев на улице кучку прохожих, подбегают к ним и спрашивают, что случилось. Что случилось с настоящим человеком? Способствовать развитию этого чувства «неодиночества» и является задачей кинематографистов, интуитивно почувствовавших, как почувствовали это сторонники неореализма, насколько незаменим и безграничен опыт, которым обогащают нас явления, происходящие на наших глазах сами по себе, в силу естественной необходимости.

Я против «исключительных» персонажей, я против героев, я всегда чувствовал к ним инстинктивную ненависть, чувствовал себя оскорбленным, отвергнутым вместе с миллионами других человеческих существ.

Все мы персонажи. Герои порождают в зрителях комплекс неполноценности. Настало время сказать зрителям, что истинными протагонистами жизни являются они сами. Результатом этого будет постоянно звучащий призыв к чувству ответственности и собственному достоинству каждого человека.

С другой стороны, привычка отождествлять себя с персонажами очень опасна. Не нужно отождествлять себя с тем, чем ты не являешься в действительности. На земле миллионы людей верят в мифы. Людьми, представляющие ми интерес, считаются лишь те, чьи имена называются в книгах, в газетах, по радио...

Необходимо заставить наконец понять, что «все мы названы» в записях актов гражданского состояния и что поэтому все мы в одинаковой степени представляем интерес.

Следовало бы передавать по радио список всех итальянцев подряд, чтобы они воспрянули духом.

Неореализм стремится именно к этому — всем придать уверенность в собственных силах, всем внушить сознание, что они люди.

Термин «неореализм», понятый в самом широком значении, подразумевает также отказ от профессионально-технического сотрудничества, в том числе и от участия сценариста.