Кино, масоны и любовь

Да, подлечиться от всех стрессов последних дней было бы очень кстати.

— Шубу мне выдадут или съездить за своей? — я вяло пошутила.

— Нет, что вы, — девушка аж закашлялась. — Вам выдадут одноразовый купальник. Там раздетой нужно быть, — извиняющим тоном протянула она. — Зато, потом — отличная атласная кожа, хорошее настроение и омоложение организма, — скороговоркой был проговорен текст из рекламного проспекта.

Я махнула рукой — камера, так камера. Если все же придется убегать в тайгу или тундру, надо привыкать к холодам.

Меня проводили в отдельную комнату. Выдали одноразовый купальник, новые валенки и овчинные рукавица, как из исторических фильмов. Однако!

Переодевшись во все это, я почувствовала какой — то азарт и любопытство. Видочек еще тот! Представила себя в таком виде на нашем любимом со Стефаном Золотом пляже, среди всех этих киношных знаменитостей и прочих сливок общества, и расхохоталась. Криотерапия действует: еще не заходила в эту камеру, а у меня уже улучшилось настроение.

Милая сотрудница пригласила меня пройти внутрь какого — то космического с виду агрегата. Я вошла в небольшой отсек (мысленно окрестила его предбанником), дверь за мной закрылась, защелкали затворы, механизмы, крючки. Я оказалась отсечена от мира, и только окно, как в подводном батискафе, не давало мне поддаться приступу клаустрофобии. Холодновато, однако.

— Мисс Вареску, это переходная камера, Здесь минус тридцать градусов. Она служит для адаптации в низких температурах. Время пребывания полторы минуты. — Раздался откуда — то сверху приятный женский голос. — За вами наблюдает наша команда врачей. Не волнуйтесь. Расслабьтесь.

Я думаю! У них там, наверняка, мониторы, чтобы следить за происходящим внутри. Прикольно, наверное, наблюдать за раздетой звездой кино в такой шаговой доступности? Ладно, продемонстрируем себя. На фигуру мне, слава богу, обижаться грех. Мои тренировки и жесткое диетическое питание дают о себе знать — только мышцы, ни капли жира.

— Поверните хромированную ручку и переходите в другой отсек. Дверь захлопнется автоматически, — продолжил инструктировать голос, — здесь будет минус шестьдесят. Для первого раза вам достаточно пяти минут. Если будете чувствовать себя некомфортно, скажите мне, и я открою вам дверь в предбанник (я угадала — предбанник!).

Я вошла в очень темную комнату, совсем маленькую. Три шага в длину и столько же в ширину. Маленькое оконце, шириной в две моих ладони и здесь соединяло меня с внешним миром. Да! Вот тут было по — настоящему холодно!

Минус шестьдесят, говорите? Кожу стразу же защипало и стянуло. Я глубже натянула овчинные рукавицы и задвигалась в плавном ритме. Стоять без движения для меня было невозможно. Холодно, очень холодно. Все члены сразу попытались сжаться и перестать слушаться меня.

Пять минут, говорите? Тундра, тайга, говорите? А не пошло бы все это к такой — то матери? Я стала убыстрять темп движений, чтобы подтвердить, что я еще владею своим телом.

Вот, наверное, потешаются зрители снаружи! Черт меня дернул согласиться на эту авантюру. Но одно я знаю теперь точно — ни в какую тайгу и тундру я не поеду. Значит, будем выкручивать что — то здесь. Да и перспектива оказаться официальным перемещенцем меня прельщала. И с Хельги все обвинения снимут.

«Ну, что ж, мистер Фрид, — думала я, с остервенением вышагивая по этой комнатушке. Три шага влево, три шага вправо, поворот и разворот. — Посмотрим, что вы мне хотите предложить. И, если не надо будет никого убивать, я, скорее всего, соглашусь на ваше предложение. Я — актриса, по их понятиям, существо распущенное и развращенное. Наверняка, предложат с кем — нибудь переспать. Переспим, даже если это будет преотвратнейшая рожа. Этот мир научил меня не цепляться за девичью честь».

Я стала ритмично размахивать руками и притопывать ногами, вспоминая мою аэробную разминку. Наверняка, потусторонние зрители снимают все на телефоны. Кусочек пиара? Так сделаем все красиво!

Я уже не чувствовала такой скованности. Изо рта шел пар, а мое тело медленно разогревалось. Было ощущение того, что сверху меня покрыла корка, как наст на снегу. А под ней — мягкое, рыхлое естество, которое не задушишь, не убьешь. И настроение, действительно, поднимается.

— Госпожа Вареску, — послышался все тот же девичий голос, — пять минут прошло. Вы останетесь еще?

— Достаточно, — рявкнула я. — Открывайте.

Дверь в соседний отсек с температурой минус тридцать мгновенно открылась. Я, вываливая клубы пара, переместилась в предбанник. Минус тридцать? Забавно! А мне тепло. Я стала нагреваться. Еще полминуты и мне открыли главную дверь. С достоинством я вышла из нее и, как и ожидала, увидела целую толпу людей в форменной одежде. Все тянули ко мне руки с листочками и ручками, просили автограф.

Тело мое стали пронизывать иголочки, а настроение стремительно поднималось вверх. Мое благодушие било через край.