Киноклуб

Решаю не упоминать, что для описания Жирола, по моему мнению, лучше подойдет другое слово. Может, я просто ничего не понимаю в режиссерах? Среди моих знакомых представителей этой профессии раз-два и обчелся. Видимо, просто нужна более репрезентативная выборка.

– Познакомилась с Фрэнсисом в Лос-Анджелесе несколько лет назад, – продолжает трещать Натали. – Представляешь, он изобрел собственный язык! Я у него снималась в эпизоде фильма «Борьба». Смотрел? Кстати, не хочешь перебраться в Лос-Анджелес? Такой интересный город! Жизнь бьет ключом. А главное, тепло. Можно не бояться, что в апреле заработаешь обморожение!

– Скоро уезжаю в Париж.

– Тоже круто! – радуется Натали. – Думаю, тебе этот город очень подойдет. Слушай, у меня сейчас образовалось «окно» между двумя встречами. Может, сходим куда-нибудь? Выпьем, поболтаем…

Проходим несколько десятков ярдов по Кинг-стрит и направляемся в первое попавшееся кафе. Натали заказывает латте без кофеина, я же ищу в меню напиток с самым большим количеством градусов, позволенным по закону. Обычно избегаю крепких напитков. Но и свою бывшую девушку я тоже последние несколько лет избегал.

– Мне было очень стыдно, что мы с тобой так нехорошо расстались, – произносит Натали после того, как нам подают напитки. – Питер оказался полным козлом. Снялась в одном его фильме, а потом мы расстались. Ты знал, что Питер нарколептик?

Отпиваю маленький глоток коктейля, по вкусу напоминающего бензин с молоком. Едва не поперхнулся.

– В смысле, наркоман?

– Да нет, – отмахивается Натали. – Нарколепсия – это болезнь, при которой на человека нападают приступы внезапного сна. Представляешь, снимаем сцену, а он вдруг – раз! – и засыпает. Один раз свалился со стула и уронил на себя камеру. Потом пришлось везти в больницу со сломанным носом. И все это во время натурных съемок в какой-то глуши! Представляешь, ждали в одной очереди с коровами! И если думаешь, что я это сочинила для красного словца, то ошибаешься!

Мысль о том, что нос Питеру Гидеону вправлял ветеринар, специализирующийся на крупном рогатом скоте, невольно вызывает улыбку. Конечно, это слишком слабое наказание за подлость и предательство, но нужно уметь быть благодарным. В конце концов, во многих фантазиях на тему мести представлял, как ломаю Гидеону нос, и он оказался настолько любезен, что избавил меня от лишних хлопот и сделал это сам.

– Замечательно, – киваю я. – Надеюсь, нос у него теперь стал как свиной пятачок.

– Так и знала, что тебе эта история понравится, – улыбается Натали. – Ну, рассказывай, как живешь, чем занимаешься. Все еще выпускаете с РТ «Крик Вильгельма»? И редакция все там же – в том аварийном здании на Голден-авеню?

– К сожалению, да, – отвечаю я. – А еще РТ скоро женится на нашей новой стажерке.

– Почему-то не удивлена.

– Очень… интересная девушка, – продолжаю я. – У нее огромная коллекция чучел животных, которых она наряжает в костюмы супергероев.

– Слышала про эту фишку. Называется «суперзвери», – кивает Натали. – В Штатах это сейчас очень модное увлечение. Даже видела про него сюжет в какой-то передаче.

– Надеюсь, это одна из тех тенденций, которая останется по ту сторону границы. Так же, как свободное ношение оружия.

Натали насыпает в кофе три пакетика сахарозаменителя и принимается размешивать.

– А этот ваш мужской киноклуб по-прежнему работает?

Киваю:

– Между прочим, половина киноклуба теперь проживает в нашей редакции.

– Серьезно? Кстати, слышала, отца Костаса арестовали.

– Да. Костас тоже живет у нас. Сначала отрицал, что знал про криминальную сторону бизнеса Ставроса, но потом признался. А перед этим нажрался как свинья и заперся в подсобке.

– Вообще-то Костас мне никогда не нравился, – задумчиво произносит Натали, потягивая кофе маленькими глотками. На верхней губе остаются тонкие белые усики. Натали сразу же их стирает. Мне всегда нравилась форма ее губ. Такой красивый изгиб… – Настоящая свинья. Только и знает, что ошиваться в стриптиз-клубах и барах. А еще все время смотрел на меня так, будто голой представлял. Как вспомню, так вздрогну.

– Согласен. Теперь, когда денег у Костаса больше нет, половина стриптиз-клубов Торонто обанкротится.

Отпиваю еще один глоток коктейля. Теперь, когда привык к специфическому вкусу, он мне даже начал нравиться.

– Кто еще поселился в редакции?

– Дай подумать, – произношу я. – Ты ведь помнишь Тео? Так вот, жена узнала, что он ей изменяет, и Тео едва не полетел с виадука Блур.

Натали прикрывает рот ладонью.

– В смысле?..

– Подробности рассказывать не буду, но плохо бы Тео пришлось, не зацепись он за ограду.

– Вот бедняга! – сочувствует Натали.

– Зато сейчас у него все нормально, – успокаиваю ее я. – Уволился с работы, чтобы исполнить свою мечту и стать актером. Правда, с этим делом у него вышел небольшой конфуз. Пошел пробоваться на роль трупа в детективном сериале, но перепутал два кастинга, и в результате ему предложили сниматься в порнухе в стиле садо-мазо про побивание блудницы. Из-за этого Тео теперь вся наша компания дразнит.

Натали едва кофе не поперхнулась.

– В порнухе?.. Про блудниц?..