Киномелодрама. Фильм ужасов

Ингрид Бергман и Спенсер Треси. «Доктор Джекиль и мистер Хайд».

«Гробница Лиги».

«Вампиры».

Борис Карлофф, Питер Лорри и Винсент Прайс в «Вороне».

Чтобы убить вампира, нужно вбить ему в сердце деревянный кол. Данная ситуация переходит из фильма в фильм почти без изменений.

Бела Лугоси. «Князь Дракула».

Современный испанский вариант «Вампиров».

Современный английский вариант «Вампиров».

Вампир — Борис Карлофф.

Вампир — Лон Чани.

Вампир — Бела Лугоси.

Вампир — Кристофер Ли.

«Коллекционер».

«Отвращение».

«Ребенок Роз-Мари».

«Птицы».

Альфред Хичкок на съемках.

«Изгоняющий дьявола».

«Доктор Популь».

«Нашествие упырей».

«Гибель „Посейдона“».

«Паника в поезде».

«Землетрясение».

«Нашествие Хефайстоса».

«Челюсти».

ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ

Апокалиптическая серия возникла недавно, и многим она казалась наивысшей точкой эскалации темы страха, насилия, ужаса перед будущим и настоящим. Буржуазное массовое кино оказалось лидером в пропаганде самых мрачных идей и прогнозов. Казалось, что дальше уже начинается пустота, пространство, где нет места ничему живому. Но вот появляются сообщения о новых «открытиях» буржуазного кинематографа, превосходящих все, что было ранее, образующих новый круг Дантова ада. Речь идет о фильмах, получивших название кино убийства.

В одной из стран Латинской Америки в глубоком подполье фабрикуются чудовищные ленты, запечатлевшие самое настоящее убийство. Как правило, это порнографические истории с наспех сколоченным сюжетом, завершающиеся подробным показом преступления, мучений жертвы, ее предсмертной агонии. В специально оборудованный для съемок притон заманивается ничего не подозревающая женщина (чаще всего проститутка), ей обещают большие деньги за «участие» в фильме. На пленку фиксируется сначала порнография, а потом и смерть жертвы со всеми подробностями и нюансами. Готовая продукция экспортируется главным образом в США, где и демонстрируется для очень богатых, пресыщенных и извращенных зрителей за баснословные деньги (несколько сот долларов).

В одном из номеров американского журнале «Эсквайр» промелькнуло сообщение о том, что ежегодно в США неизвестно куда пропадает около шестидесяти тысяч детей 8—12 лет. Многие факты свидетельствуют, что одни погибают от наркотиков, другие становятся жертвами проституции, третьи — нелегальной и весьма прибыльной статьей дохода кинодельцов. Так, например, в руки полиции недавно попала пленка, запечатлевшая оргию с участием мальчиков. Старые садисты не только развлекались с малолетними, но и жестоко истязали их, а потом зверски убивали. Полиции удалось обнаружить трупы замученных детей, но следы обрывались. Фильмы эти показываются, конечно, в «избранном» обществе за баснословные деньги, и полиция далеко не всегда заинтересована в привлечении к ответственности богатых и высокопоставленных «ястребов», как их называют, и в защите десятков тысяч малолетних «цыплят», становящихся их жертвами. В 1977 году преступный бизнес на детях дал доход в 1½ миллиарда долларов. Только в Лос-Анджелесе за один год было снято множество фильмов с участием сорока тысяч несовершеннолетних детей, многие из которых стали жертвами киноубийства.

В фильмах убийства секс и насилие даны в экстремальном виде. Сексуальный фильм выступает здесь и как фильм ужасов.

Какими наивными кажутся на этом фоне теории полезности массовой культуры, социальной и политической «свободы» буржуазного кинематографа.

Когда-то мадам Тиссо, создательница музея восковых фигур, пришла к выводу, что при солнечном свете ее куклы будут выглядеть смешно, а не страшно. Поэтому она поместила самые «жуткие» из них в плохо освещенный подвал с узкими, кривыми ходами. Там они производили соответствующее впечатление. Слабонервные падали в обморок от ужаса. Кинематограф все это имел с самого начала: темноту, таинственность, а вместо восковых фигур тени на белом экране. Прошли годы, и движущиеся тени пережили эволюцию от наивных ярмарочных аттракционов до высокого, мощного и прекрасного искусства, с одной стороны, и до болезненного, вредного, наркотического лжеискусства буржуазной массовой культуры — с другой. Массовая культура — шлак, образующий горы вредных отходов, загрязняющий духовную среду. Нельзя смириться с тем, что человек может погибнуть в созданной якобы для его же блага грязи, называемой по ошибке искусством.

По одним произведениям можно изучать историю искусства, по другим путь человечества на дно. Если искусство выражает дух времени, сокровенные чаяния и идеалы, глубинные процессы, то на долю массовой культуры приходится в лучшем случае не анализ, а фиксация явлений, не диалектика жизни, а ее внешние формы, не возбуждение высоких чувств, а раздражение низменных эмоций. Понять же место и роль кинематографа в системе культуры, общественной жизни можно, лишь изучив обе сферы — искусства и массовой культуры.