Кинорежиссерки в современном мире

Претензия женщин на ключевые креативные роли постепенно расшатывает сложившиеся стереотипы существования в киноиндустрии, и в том числе ведет к тому, что патриархат постепенно сдает позиции. Российский неопатриархат — не исключение. Некоторые успешные российские мужчины-продюсеры, держащие за собой доступ к финансовым ресурсам в России (прежде всего, к деньгам Министерства культуры, Фонда кино и крупнейших телеканалов), в последние несколько лет активнее привлекают женщин-режиссеров к осуществлению кинопроектов. К примеру, Валерия Гай Германика — любимый режиссер главы Первого канала Константина Эрнста, спродюсировавшего уже два ее сериала («Школа», «Краткий курс счастливой жизни»). То же самое можно сказать и об Анне Меликян, чьи фильмы когда-то продюсировал глава компании «Марс Медиа Энтертейнмент» Рубен Дишдишян («Марс», «Русалка», «Звезда»), а сейчас поддерживает фонд Абрамовича. Сергей Сельянов, глава компании СТВ, поддержал как продюсер Наталью Мещанинову и Анну Пармас и создал женский альманах «Петербург. Только по любви» (2016). У кого-то получается и более архаичный вариант семейного сотрудничества, который можно назвать очень российским, поскольку семейственность здесь всегда была основой отношений в кинематографическом (да и не только) сообществе, как, например, у Ларисы Садиловой и ее мужа, продюсера Рустама Ахадова («Ничего личного», «Она», «Однажды в Трубчевске»), который лишний раз свидетельствует об острой актуальности элементарного выживания в современной России с ее очень непростыми экономическими отношениями. Кто-то, как «дитя кинобогемы» Дуня Смирнова — дочь режиссера и актера Андрея Смирнова и жена Анатолия Чубайса, использует наработанный за многие годы в кино потенциал творческих и экономических связей.

При условии, что финансовыми ресурсами в корпоративно-сырьевой России распоряжаются мужчины, причем в очень узком кругу государственной корпоративно-сырьевой олигархической элиты («петрократии»), заявлять о своей независимости российским женщинам-режиссерам все еще трудно. Им крайне тяжело менять продюсеров, и они вынуждены держаться за то, что есть. Что проглядывает, в том числе, в их интервью в прессе. К примеру, Валерия Гай Германика так и говорила после съемок «Краткого курса» в журнале Interview: «Эрнст делает мне предложения, от которых невозможно отказаться» 142. Сериальная продукция — это форматное производство, хотя, надо отдать должное Германике, даже в системе формата она умудряется нарушать табу и делать сериалы, которые становятся скандалом, событием и даже пощечиной общественному вкусу. Они неизменно широко обсуждаются в прессе и социальных сетях, вызывают полярные мнения, дискуссии, свидетельствуют о творческой смелости автора. К примеру, в «Кратком курсе счастливой жизни», рассказывающем о молодых женщинах, которые завоевывают себе счастье и профессиональную позицию в современной Москве, Германика в одной из сцен показала мастурбирующую героиню, что стало своего рода вызовом для консервативного Первого канала. Этот пример — лишнее свидетельство того, что режиссерке тесно в форматном производстве. Германика завоевывает право на самовыражение, на игру по собственным правилам. И добивается своего. Второй полнометражный фильм она сделала. «Да и да» оказался в конкурсе Московского международного кинофестиваля, где получил приз за режиссуру и приз ФИПРЕССИ. Но в прокат фильм вышел только спустя два года после того, как был закончен. Закон о запрете мата на экране обязал почистить нецензурную лексику, так что «новая искренность» фильма Германики оказалась слишком вызывающей для российского контекста.

Стереотип прошлого века, что режиссура — мужская профессия, силен и поддерживается не только мужчинами, но даже некоторыми женщинами-режиссерами, которые как будто извиняются за то, что находятся на передовых позициях. Вот и Анна Меликян в интервью РИА «Новости» говорит следующее: «Режиссер, если честно, — профессия мужская. Это тяжелейшая в физическом смысле и крайне стрессовая работа, для которой нужно иметь железное здоровье и стальные нервы» 143. Известный факт, что в советские времена количество женщин, принятых в мастерскую режиссуры, было крайне мало. Они, скорее, были исключением из правил. Во ВГИКе до сих пор помнят фразу: «Женская режиссура умерла на дне кастрюли». Однако очевиден и тот факт, что в советские времена, когда женщины вроде Ларисы Шепитько, Киры Муратовой или Татьяны Лиозновой добивались успеха в профессии, они вносили огромный вклад в развитие киноискусства. Тем не менее сегодня этот советский стереотип пересматривается.