Кинжал-22 (ЛП)

— Ореол 1-4, это Кость 1-1, вы меня слышите?

Последнее, что я помнил, это как меня привязали ремнями к носилкам и вынесли из глубокой траншеи почти под вертикальным углом. Морские пехотинцы и солдаты погрузили носилки в кузов MRAP, который был прислан с аванпоста Приус, чтобы доставить меня в ПОБ, где ждала медицинская бригада.

Из-за моих коротких учащенных вдохов мне показалось, что я тону, когда MRAP начал двигаться.

Так вот оно что.

Вот так и закончится мое пребывание в Афганистане.

Наше последнее задание, моя последняя поездка обратно на базу, после всех этих промахов за последние шесть месяцев, в конце концов, я попадаю в автомобильную аварию в самом конце.

Это было почти поэтично, и просто почему-то казалось уместным, чтобы все закончилось именно так.

MRAP раскачивался из стороны в сторону, когда проезжал по шаткому старому мосту и въезжал на стоянку. Медики быстро вытащили носилки из машины и перенесли меня в медицинскую палатку.

Белый свет внутри палатки ослеплял, когда меня перекладывали с носилок на операционный стол.

— Вам больно? - спросил один из медиков, светя мне в глаза фонариком.

— Да.

— Где?

— Блядь, да везде, я едва могу дышать.

Один медик воткнул в меня иглу и начал подключать капельницу, в то время как другой начал срезать с меня одежду травматологическими ножницами.

Я был там, лежал на столе в одних трусах, и прожектор светил мне в глаза. Они завернули меня в термоодеяло. Послышался звук сминающейся фольги, когда они заворачивали меня в нее, как какую-то гребаную человеческую печеную картошку.

Потребовалось несколько минут, чтобы лекарства подействовали. Больше не чувствуя сокрушительной боли в области легких, я начал делать более глубокие вдохи и смог замедлить частоту дыхания. Я на самом деле не был уверен, что происходит, все, что я мог слышать, это как медик закрывает все различные рваные раны на моем теле, когда она начала накладывать бинты на самые глубокие.

Старший офицер-медик наклонился, чтобы заговорить, установив зрительный контакт со мной.

— Старший сержант, нам нужно будет доставить вас в Герат.

Герат?

Они оказывают мне медицинскую помощь?

Со мной что-то серьезно не так?

К тому времени мое тело полностью онемело, а разум затуманился.

— Нам нужно сделать рентген вашей грудной клетки. У вас может быть внутреннее кровотечение, которое может привести к летальному исходу, если его не диагностировать сразу - сказал он.

Летальному?

Ты, должно быть, издеваешься надо мной.

Я уставился в потолок, пока они продолжали работать вокруг меня. Краем глаза я заметил Энди и Кокса, стоявших в углу.

— Как у тебя дела, Ски-болл^[96]? - спросил Энди, подходя к столу.

Я всегда чертовски ненавидел, когда он меня так называл.

— Судя по твоему виду, ты не так уж хорош - добавил он.

Моей первой реакцией было начать просматривать список всего оборудования, которое было у меня с собой в MRAP.

— VideoScout в моем черном рюкзаке, маленький компьютер GoBook был в сумке сбоку на разгрузке...

— Ски, не волнуйся об этом - прервал мои рассуждения Энди — У нас есть люди в машине, и мы позаботимся о том, чтобы все было учтено. Просто расслабься, они доставят тебя самолетом в Герат.

Кокс стоял в конце стола. Я мог бы сказать, что он был расстроен. Как водитель транспортного средства, он чувствовал ответственность за мое нынешнее состояние.

— Все в порядке, Кокс, это не твоя вина.

Я не думаю, что мои слова убедили его; он все еще выглядел обеспокоенным.

— Хорошо, мы переносим его в «птичку» - крикнул кто-то в палатке.

Несколько солдат подтащили носилки к краю стола и уложили меня на них, затянув ремни у меня на груди и бедрах.

Теперь я был печеной картофелиной, привязанной к доске.

Билли подошел к медицинской палатке, чтобы помочь, когда узнал, что они перевозят меня к ожидающему вертолету. Он ненавидел, когда его оставляли в ПОБе на последнем задании команды. Его рука все еще была забинтована, и это служило четким свидетельством его преданности делу и самопожертвования команде. В глубине души я был польщен тем, что он захотел помочь нести носилки. Временами Билли было трудно понять, но было ясно, что в глубине души он чрезвычайно заботился обо всех членах команды, несмотря на личные разногласия.

— Готово. Раз... Два... Три… Подняли.

Носилки сняли с подставки и вынесли из палатки на открытую площадку рядом с нашим комплексом, где их ждал CH-47.

Я совсем не так представлял себе отъезд из ПОБ «Тодд». Было только три способа покинуть долину Бала-Мургаб - пешком, на носилках или в мешке для трупов.

Мне повезло.

Эхо от лопастей вертолета становилось все громче по мере того, как мы приближались, пробираясь через барьеры Hesco и пересекая небольшие доски, используемые в качестве пешеходных мостиков над грязевыми лужами и неглубокими траншеями, которыми была усеяна тропинка.

Я чувствовал себя виноватым из-за того, что покинул команду без JTAC.