Кинжал Гая Гисборна (СИ)

Йован фыркнул, представив зомби в качестве слуг у деревенских жителей: Алан с Уиллом пасут скот, Тук занимается ремонтом бытовой техники, Джон работает на полях вместо трактора, а Робин развлекает детей, играя с ними в мяч собственной головой.

Но тут же ему стало совестно перед монахом — тот, в отличие от остальных, заслуживал хотя бы приличного погребения.

— Ладно, будем считать, что обошлись с ними по традициям тораджи, которые не хоронят умерших, — вздохнул он.

Путь к дороге не занял много времени. Ганнибал резво бежал впереди, больше не пугаясь чего-то потустороннего, не прижимаясь к ногам или теряясь из виду в темноте. Да и сам лес изменился — вокруг стало светлее, чаща не казалась такой густой. Деревья словно отодвинулись друг от друга, попрятали корни под землю, а непроходимые заросли колючек и вовсе исчезли, оставив пару-тройку жалких кустов, не способных даже поцарапать до крови.

— Ты хочешь избавиться от бессмертия? — спросил Гай, прервав молчание.

— Что? Нет, конечно! Оно мне очень пригодится, когда мы займёмся следующей проблемой, не думаешь?

Гисборн помрачнел и ничего не ответил.

Они прошли оставшийся путь по лесу, больше ни о чём не говоря. Йован старался не смотреть в сторону своего спутника, чтобы не видеть отрубленную голову. Хотя за время пребывания в проклятой деревне он встречал вещи и пострашнее, всё же зрелище было не из приятных.

— Кому вообще сдалась его башка? — недовольно пробормотал он. — Будете всей деревней пить чай из его черепа? Или съедите, чтобы унаследовать золотые локоны и внеземную тупость?

— Думаю повесить её на стену.

Лицо Гая оставалось таким же хмурым, и Йован не мог с уверенностью сказать, шутит он или нет.

— Что-то ты не особо рад успеху…

— Я счастлив, — процедил Гисборн с видом человека, которому сказали, что отныне он будет работать за ползарплаты и без выходных.

Наконец впереди показались еле заметные тусклые огоньки. Казалось, люди напуганы до такой степени, что приглушают свет, боясь привлечь излишнее внимание, и вряд ли это был страх перед разбойниками.

Почуяв неуловимый запах дома, Ганнибал радостно гавкнул и ринулся вперёд. Йован тоже невольно ускорил шаг несмотря на то, что в деревне их ждали не радушная встреча с аплодисментами, а очередные проблемы. Больше всего остального его тревожило, какой будет реакция вдовы, когда та узнает о победе над Робином. Может, она так разозлится, что решит их убить? Или же всё пройдёт гладко, но под конец амулеты не сработают против её чар? Вдруг люди снова осмелеют и нападут, схватят, засадят в подвал на многие десятилетия или вообще похоронят заживо? И хорошо ещё если в одном гробу — по крайней мере, можно будет играть в какие-нибудь крестики-нолики, чтобы не сойти с ума от скуки…

— Гай, ты уверен, что сообщить всем о смерти Робина — хорошая идея? Ты потеряешь рычаг давления, а люди совсем обнаглеют, почувствовав себя в безопасности.

— Выгода оправдывает риски. Вдове не останется ничего, кроме как стереть всем память. Чем больше ей придётся колдовать, тем слабее будет действие заклинаний, и обереги смогут нас защитить.

— И появится шанс справиться и с ней? — предположил Йован.

— Сказал же — нет! — злобно рявкнул Гисборн, взмахнув отрубленной головой. — Она не должна заподозрить, что мы её разоблачили!

Йован поспешил отойти в сторону, чтобы не попасть под брызги.

— Так и останешься тут жить, притворяясь, что всё забыл?

— А какие ещё варианты?

— Ну, ты можешь уехать со мной. Займёмся какой-нибудь опасной и прибыльной фигнёй, раз уж мы бессмертные.

Не получив в ответ никакой реакции, он подумал, что отсутствие возражений — неплохой знак, и продолжил агитацию.

— Ну давай, неужели не хочется увидеть что-то помимо унылого леса и осточертевших рож? Ты живёшь уже семьсот лет, но так ничего и не знаешь о мире! И даже не думай говорить какую-нибудь хрень вроде «то, чего я хочу, не имеет значения по сравнению с угрозой и бла-бла-бла…» Как сказал известный капитан, иногда нужды одного человека важнее нужд большинства.

— Золотые слова, — саркастически хмыкнул Гай.

— Нас ждут горы приключений! Мы с тобой будем как Шерлок и Ватсон, — всё вдохновеннее сулил Йован. — Как Фродо и Сэм, как Бонни и Клайд, как Пикси и Брут… Хотя про последнее забудь. Как Волан-де-Морт и Нагайна…

Гисборн прервал его резким жестом.

— Сбежать отсюда, конечно, очень соблазнительно. Вот только не стоит надеяться, что вдова не достанет нас во внешнем мире. Хотя бы с помощью вуду.

— Вот тут-то мы и возвращаемся к моему скромному предложению обезвредить её!

Гай ничего не ответил и только устало вздохнул.

Когда они подошли к деревне, огоньки в ближайших домах моментально погасли. Где-то раздался детский плач, но тотчас оборвался, будто ребёнку зажали рот. Больше не раздавалось ни звука, но Йован так и чувствовал взгляды из тёмных окон.

— Стрёмно… — прошептал он. — Может, народ что-то замышляет?

— Что они могут замышлять? — Гисборн ответил нарочито громко. — Здесь по одной мозговой извилине на каждые двадцать человек, и все были у Аманды.