Читаем Кинжал в постели полностью

– Да??? Хорошо??? А эти морды, что лапали меня двое суток?! Хорошо не опустили! Хорошо у него… – Он вытер лицо грязными ладонями, глянул на Воскобойникова с ненавистью. – Повторяю! Я! Никого! Не убивал! И ничего подписывать не стану! Я вам подпорчу отчетность!!! И еще хочу добавить… Жанка была сволочью и сдохла, как сволочь. А что касается Сереги… У меня было время подумать. И я решил, что…

– И что же вы решили? – поторопил его Воскобойников, потому что Стрельников неожиданно заткнулся, уставившись затравленным взглядом куда-то поверх шкафа в углу.

– Я решил, что все надо сделать по справедливости. Как положено по чести, так и сделаю. Мужики в камере немного про него мне рассказали. Говорят, он уважаем был на зоне. По чести, все по чести и совести…

И он снова согнулся в улитку. А Воскобойников едва не плюнул ему в голову.

По чести, по совести! Обосрался после баек камерных, только и всего! Понял, что не тот Боголюбов человек, которого кинуть на бабки можно.

Честь! Совесть! Что ты о них знаешь, слизень?!

– Да, деньги ему теперь понадобятся, – поддакнул Воскобойников, подписывая Стрельникову пропуск.

– Да? А зачем? – Он взял пропуск, почитал его, лицо озарилось несмелой улыбкой. – Вы что же, меня отпускаете?!

– Да. И вынужден принести свои извинения. Но сами виноваты. Если бы совесть в вас проснулась чуть пораньше, то и дел бы никаких.

– Отлично… Отлично… – приосанился сразу Стрельников и тут же спохватился: – А зачем Сереге деньги? Он что, снова влип, да? На адвокатов?

– Почти угадали, – хмыкнул Воскобойников, удивляясь прозорливости бизнесмена. – На адвокатов. Только не себе.

– А кому?!

– Сыну.

– К-какому сыну??? – Он снова съежился и почесал пятерней затылок, поглядывая на Воскобойникова, как на дурачка. – Сын-то его того… Мертвый он.

– Да вот живым вдруг оказался сынок его, Михаил Федорович. Второй удар для вашего друга.

– Удар? Д-да… Видимо, удар… Что же Серега-то зря того мужика, да? Опля-яя… Дела!!! Вот это Семен! Вот это да!!! И его мать… Она же того… Ох, блин! Как же с этим теперь жить Сереге?! Н-да-а…

Он лопотал все это минут пять, не сводя с Воскобойникова воспаленного любопытством и алчными подсчетами взгляда. Наверняка, тля, думал и гадал, как подешевле отделаться. Но тут страшные воспоминания о двух днях, проведенных в следственном изоляторе, видимо, пересилили жадность, и взгляд погас.

– Поможем, чё! Друг все же. Так я пошел? – Он трусцой двинул к двери. – У вас ко мне претензий нет?

– Нет, счастливо.

Воскобойников снова склонился над бумагами. У него не было сил смотреть вслед Стрельникову. И он даже на какой-то миг пожалел Боголюбова.

Вот судьбина у человека, а! Предал сын, из-за его предательства погибает жена. Погибает невинный человек. Из-за всего этого он попадает в тюрьму. Чудом возвращается раньше срока, и что его тут ждет?! А ждет его болезненное пробуждение. Оказывается, чудес никаких нет. Верещагина вытащила его с зоны, чтобы использовать в своих целях. Узнала, что сынок Боголюбова жив и здоров и, возможно, причастен к убийству ее мужа, взяла и вытащила папашу. Разбирайся, мол, сам с ним, если сможешь.

Так это, во всяком случае, виделось Воскобойникову.

А Боголюбов, чистая, хоть и преступная душа, бросился ей помогать. А после ее смерти стал искать ее убийцу. И сам едва не погиб под пулями. Но сынок, получается, пожалел папашу. Изрешетил, но не смертельно. Проучил, так сказать. И нигде у этого мерзавца не шевельнулось, что он поломал столько судеб! Нигде не екнуло, что из-за него сел в тюрьму отец, убив невиновного. Что из-за него наложила на себя руки его мать. Что погиб Алексей Гладьев, может, и от его руки. Что погибла потом жена Алексея Гладьева, сто процентов от его руки.

Сколько же крови на этом мерзавце! Сколько в нем бездушия! Как же так можно-то?!

– Как же так можно-то??? – восклицал часом позже Боголюбов, пряча от Воскобойникова покрасневшие глаза. – Как же так… Я же всю свою жизнь для него… Для них… Я пахал, как конь! Когда?! Когда я его проглядел?!

– Наверное, когда пахал, тогда и проглядел, – отозвался ворчливо Воскобойников, вот чьих слез он видеть не мог, вот чье горе его вдруг глубоко тронуло.

– Где он сейчас?! – задушенным голосом спросил Сергей и поморщился.

Раны ныли, словно кто ворочал в них раскаленным гвоздем. Или это душа его корчилась от боли, потому что ни во что верить не хотелось. Потому что вспомнилось вдруг очень отчетливо, будто это случилось час назад, как бился в его руках и хрипел тот человек, которого он душил. И твердил, что невиновен.

– Господи! Я убил… Я убил невиновного человека!!! – Плечи его опустились и вздрогнули. – Я все эти годы жил плохо, но с сознанием того, что возмездие свершилось. А оказывается… А моя жена… Господи! Она же его мать!!! Как же так??? Как он мог так с нами???

Он затих на какое-то время, слышно было лишь его судорожное тяжелое дыхание. Его горе было почти осязаемым. Оно было черным и неподъемным. Воскобойников точно не пережил бы подобного. Но Боголюбов был сильнее, он вдруг резко выпрямился и, глядя на Воскобойникова потемневшими глазами, спросил:

Перейти на страницу:

Все книги серии Детективная мелодрама. Книги Галины Романовой

Похожие книги

Сценарии судьбы Тонечки Морозовой
Сценарии судьбы Тонечки Морозовой

Насте семнадцать, она трепетная и требовательная, и к тому же будущая актриса. У нее есть мать Тонечка, из которой, по мнению дочери, ничего не вышло. Есть еще бабушка, почему-то ненавидящая Настиного покойного отца – гениального писателя! Что же за тайны у матери с бабушкой?Тонечка – любящая и любимая жена, дочь и мать. А еще она известный сценарист и может быть рядом со своим мужем-режиссером всегда и везде. Однажды они отправляются в прекрасный старинный город. Ее муж Александр должен встретиться с давним другом, которого Тонечка не знает. Кто такой этот Кондрат Ермолаев? Муж говорит – повар, а похоже, что бандит…Когда вся жизнь переменилась, Тонечка – деловая, бодрая и жизнерадостная сценаристка, и ее приемный сын Родион – страшный разгильдяй и недотепа, но еще и художник, оказываются вдвоем в милом городе Дождеве. Однажды утром этот новый, еще не до конца обжитый, странный мир переворачивается – погибает соседка, пожилая особа, которую все за глаза звали «старой княгиней»…

Татьяна Витальевна Устинова

Детективы
Дебютная постановка. Том 1
Дебютная постановка. Том 1

Ошеломительная история о том, как в далекие советские годы был убит знаменитый певец, любимчик самого Брежнева, и на что пришлось пойти следователям, чтобы сохранить свои должности.1966 год. В качестве подставки убийца выбрал черную, отливающую аспидным лаком крышку рояля. Расставил на ней тринадцать блюдец и на них уже – горящие свечи. Внимательно осмотрел кушетку, на которой лежал мертвец, убрал со столика опустошенные коробочки из-под снотворного. Остался последний штрих, вишенка на торте… Убийца аккуратно положил на грудь певца фотографию женщины и полоску бумаги с короткой фразой, написанной печатными буквами.Полвека спустя этим делом увлекся молодой журналист Петр Кравченко. Легендарная Анастасия Каменская, оперативник в отставке, помогает ему установить контакты с людьми, причастными к тем давним событиям и способным раскрыть мрачные секреты прошлого…

Александра Маринина

Детективы / Прочие Детективы