Катя прижалась к спинке кресла, сжала зубы и застыла, не моргая и почти не дыша. Со стороны могло показаться, что женщина вся во власти музыки.
Помогло. Катя приободрилась, и даже чужой взгляд в спину перестал ее беспокоить. Но в глазах предательски щипало.
Наконец пытка «Аппассионатой» закончилась. В программке больше ничего не значилось, но, внимая аплодисментам, пианист сыграл еще отрывок из «Лунной».
Снова были аплодисменты и поклоны, наконец публика начала потихоньку расходиться.
– Я сейчас! – сказала Катя, отдавая своему спутнику номерок, и направилась к туалету.
У раковины она с возмущением отмела соблазн умыться холодной водой, чтобы глаза наконец перестали слезиться и щипать, а только промокнула лицо салфеткой.
В туалете никого не было. Катя причесалась и достала из сумочки тюбик губной помады.
Кто-то вошел, торопясь, с грохотом распахнув дверь, и рядом с Катей в зеркале появилось отражение той самой женщины, чей взгляд поймала Катя в зале, чей взгляд заставлял ее мерзнуть и волноваться в течение всего концерта.
– Простите, – женщина явно волновалась не меньше Кати, – могу я с вами поговорить?
– О чем? – хриплым от неожиданности голосом отозвалась Катя, женщина не вызывала у нее доверия – уж слишком вид у нее странный, глаза беспокойно бегают, и губы она беспрестанно облизывает.
Оттого Катя, всегда вежливая и предупредительная, ответила женщине весьма холодно.
– Скорее о ком… – женщина отвела глаза в зеркале и невольно замялась, – понимаете, вот этот мужчина, что был с вами, он… вы его давно знаете?
Ах, вот как… Катя резко обернулась и окинула женщину неприязненным взглядом. На вид женщина не напоминала назойливую приставалу – постарше самой Кати, но не больше сорока, хорошо сшитый брючный костюм, модная стрижка, лицо чистое, и помада в отличие от Кати наложена аккуратно. Но вот этот ее беспокойный взгляд…
– Отчего вас интересует мужчина, что был со мной? – сердито спросила Катя.
– Вы не поймите меня превратно, – женщина улыбнулась одними губами, – просто мне кажется, что когда-то я была знакома с этим человеком…
– Так спросите у него сами! – буркнула Катя. – Что вы с этим ко мне-то… Я-то уже точно с вами никогда не встречалась!
– Это невозможно… – женщина сникла, – простите, наверно, я ошиблась… Того человека давно нет в живых…
«Ненормальная, – уверилась Катя, – точно у гражданки не все дома. Хотя с виду не скажешь, но впечатление бывает обманчиво. Как бы убежать, а то еще драться начнет…»
– Но вы хоть скажите, как его зовут? – внезапно женщина схватила Катю за руку. – Олег? Олег Кривцов?
– Нет! – Катя сама удивилась своему облегчению. – И не Олег вовсе, и не Кривцов. Вы обознались. И пустите меня, мне надо идти!
Она резко дернула свою руку, женщина не пускала, Катя дернула сильнее, от рывка сумочка свалилась с руки и упала на пол, ее содержимое рассыпалось по плиткам пола.
– Простите, простите меня! – Женщина присела рядом с Катей, чтобы помочь ей собрать рассыпавшиеся вещи.
Катя всерьез рассердилась. Кроме всего прочего, ей было очень неприятно, что посторонний человек увидит неприглядные мелочи – потертый кошелек, дешевую старенькую косметичку, кучу каких-то бумажек, расколотый брелок на связке с ключами, ручку, которая вечно течет…
Вот и сейчас Катя взялась за ручку и чертыхнулась, вымазав пальцы.
– Чиркова? – спросила женщина.
Катя оглянулась и увидела, что беспокойная дама держит в руках ее пропуск в библиотеку.
– Ваша фамилия Чиркова? – спросила она. – Не может быть!
– Что – не может быть? – закричала окончательно выведенная из себя Катя. – Что моя фамилия Чиркова? Отчего вас это так удивляет? Все, прощайте, разговор окончен!
Она вырвала из рук женщины свой пропуск и вылетела из туалета. Алексей ждал ее в пустом холле, публика давно разошлась. Он ничего не сказал, но Катя заметила, что он недоволен.
– Извини, – пробормотала она, суя руки в рукава куртки, – там…
И опомнилась, прикусив язык – незачем рассказывать, что им интересовалась какая-то женщина. Все же женские журналы иногда советуют дельное!