Кинжальный огонь

— Младший лейтенант Катышев! Подготовьте взвод к поиску! Оружие, гранаты, фонари. Ждите прихода машины…

Газик шел с зажженными подфарниками. Приехал адъютант старший батальона капитан Проскурин. Доложив обстановку, командир роты попросил его не ехать на поиски, остаться в роте. Проскурин согласился.

Полуторка шла с трудом, урча и тужась. Солдаты теснились в кузове. Через полчаса увидели на дороге повозку. Несчастный конь поднял окровавленную голову, хрипло заржал.

— Стой! Слезай! Оцепить повозку! Наблюдать! — скомандовал ротный.

Катышев выхватил пистолет, загнал патрон в патронник и быстро оцепил участок солдатами.

Машина освещала место трагедии.

— Вперед! Трогай, водитель! — все двинулись к повозке, окружая участок боя… Никого нет. Тишина. Лишь слышны тяжелые вздохи лошади. Было страшно! Командир начал изучать место схватки:

— Старшина Димуров убит! Сивый тяжело ранен! Повозка с поклажей раскурочена — видно, спешили! Нет Славяна! Это дело рук бандеровцев, — бросал он короткие реплики.

Тело Димурова еще чуть теплилось. Кровь запеклась на груди, на руках, на лице.

Гимнастерка изодрана, залита кровью. На шее у ключицы зияла кровавая рана. Старшину вытерли, положили на шинель.

— Товарищ старший лейтенант, там убитый, — указал солдат на дорогу, — и винтовка немецкая рядом…

— Сержант Галерин, убитого — к машине, — приказал комроты. Он осмотрел Сивого. Конь открыл глаз. Солдаты выпрягли его. Голова и ноги были неподвижны, только бока тяжело вздымались. Раненый задыхался.

— Сивый умирает, товарищ старший лейтенант, — грустно доложил санинтруктор Пухов, слушавший его сердце. Командир присел на корточки, погладил морду коня:

— Прощай, Сивый! Ты честно служил Родине и погиб, как боец! — Солдаты стояли молча. Голова коня отбросилась назад, Сивый дернулся и затих. — Утром тебя похороним, Сивый. Прощай, добрый конь, трудяга! — комроты встал.

Все видели, как он вытирал слезы. Справившись с собой, тихо приказал:

— Сержант Галерин, погрузите обмундирование на газик, убитого бандита тоже. Он еще нужен будет контрразведке. Димурова сверху на брезент положите, накройте шинелью…

В лесу стало совсем темно, лишь фонарики да фары автомашины прорезали мглу. Траурный эскорт медленно двигался по лесной дороге. Солдаты шли молча…

Представитель контрразведки «СМЕРШ» капитан Новиков приехал в восьмую роту на рассвете. Он разговаривал с нужными ему людьми. Осмотрев тело старшины Димурова, контрразведчик обошел повозку, подержал в руках трофейную винтовку, обшарил карманы убитого бандита. Офицеры молча наблюдали за ходом расследования.

— Какие вещи бандиты взяли с повозки? — обратился он к ротному.

— Телогреек штук десять, армейские сапоги, да награды сорвали с груди и документы взяли у старшины…

Уезжая, капитан Новиков прихватил телогрейку из той партии, которая была получена в полковом складе.

Поиски бандитов начались!

Прошло три дня. Старший лейтенант Бажов собрал сержантов и кратко рассказал об итогах расследования обстоятельств гибели солдат и офицеров полка, в том числе и убийства старшины Димурова. Командир роты обратил внимание сержантов на повышение бдительности, укрепление дисциплины личного состава и взаимовыручку. Боевая обстановка в стрелковом полку все время усложняется, каждый день гибнут люди. Обреченные на поражение фашисты яростно сопротивляются, но они не в состоянии обороняться — отходят, ведут сдерживающие бои. Убийства из-за угла, поджоги, диверсии стали основой тактики сопротивления. Для этой цели немцы широко используют различные националистические группировки Польши. Они поддерживаются и насаждаются повсюду для нападения и разбоев. Однако, бандиты видят, как эсэсовцы бегут, бросая их на произвол судьбы. Теперь поляки находятся среди двух огней и осознают свою обреченность. Но страх за уже совершенные злодеяния, боязнь возмездия не останавливают их. Убийство старшины Димурова и разбой в лесу — это рядовой эпизод в числе задач прихвостней фашистских захватчиков: находить, нападать, уничтожать, грабить советских солдат и офицеров повсюду, где только это возможно.

В деревнях, на хуторах они оставляют, прячут главарей бандитских шаек, которые только и ждут удобного случая для совершения диверсии. Хозяйка дома, в котором размещался штаб стрелкового полка, была завербована бандеровцами под кличкой «Баядера». Как только старшина Димуров появился в штабе полка, она смекнула: «Через час-полтора он будет уезжать один, без охраны, с полной телегой груза… Вот удачный случай для нападения в лесу, и никаких свидетелей не будет… А уж свой куш получу сполна… Только бы успеть сообщить сотнику поскорее…» И она успела четко сработать…