Кёнигсберг-13, или Последняя тайна янтарной комнаты

Конечно, он понимал, что подставил под удар своего близкого знакомого, друга, можно сказать. Но ведь одного Звездочет вырубил, а со вторым отец Серафим и сам справится, учёный где надо и кем надо. К тому же — успокаивал себя бегущий — ему послышалось, как вслед за ним выскочил человек или даже двое, и тогда, значит, бандиты покинули дом, и вряд ли туда вернутся…

* * *

Если бы дело происходило днем, и молодые люди не были бы обременены желанием как можно скорее скрыться, они с восхищением узрели б какой восхитительный, живописный вид открывается с валов на Заречье и леса, окружающие город. Оставив за спиной Рождественский собор, они торопливо бросились дальше, к узкому перешейку моста, который на деле мог оказаться ловушкой.

Они бежали не дорогой, не открытой местностью, а пробирались через заросли кустов, вдоволь росших среди лиственных деревьев по всему верейскому холму. Двигались друг за другом, впереди, согнув левую руку в локте и держа ее на уровне лица, Звездочет, следом — журналистка. Луна не выдавала их местонахождение, ведь мужчина предусмотрел маршрут по теневой стороне посадки. Наконец, когда Ольге показалось, что они продвинулись на достаточно большое расстояние (хотя Звездочет знал, что пройдено совсем мало), беглецы остановились. Стояли друг против друга, запыхавшиеся и, выравнивая дыхание, долго молчали. Впрочем, молчала Ольга, он же выстраивал про себя схему дальнейших действий, дожидаясь, когда она чуток отдохнет. После чего тихо сказал:

— Тебе придется побыть здесь, — и, увидев, как она встрепенулась, добавил: — недолго. Обещаю, что скоро вернусь за тобой.

— Ты куда? — спросила она, расширяя зрачки испуганных глаз.

— Нам нужна наша машина. Я вернусь и возьму машину, если с ней все в порядке. Здесь рядом дорога, когда подъеду, я моргну фарами, и ты выйдешь на свет.

— А если… если с машиной не все в порядке?

— Тогда я вернусь пешком.

— А ты точно найдешь меня?

Он обнял ее за плечи, прижал к себе и твердо обнадежил: даже не сомневайся. Она по внезапному порыву перекрестила спутника.

— Интересно, сколько сейчас?

Ольга потянулась за сумочкой, но Звездочет удержал ее руку.

— Не открывай сотовый, у него засветится экран, и нас смогут увидеть издалека, засечь. Это лишнее.

Она послушно опустила руку с сумочкой, оглядываясь по сторонам. Не хочется оставаться в кромешной тьме, среди черных причудливых ветвей, где каждый шорох после пережитого страха навевал животный ужас.

— Времени сейчас, думаю, где-то половина третьего.

— Откуда ты знаешь?

— Да вот кукушка, слышишь, в роще кукует. А для этой птахи утро начинается с двух до трех ночи. Так что примем за нужную нам точку временного отсчета средние данные…

Она в который раз удивилась его знаниям, мышлению и логике. Да, ей явно повезло с этим новым знакомым…

Прождав Александра долгих, мучительных минут двадцать, она наконец услышала, как шурша шинами, движется по грунтовой дороге машина; подъехав близко к тому месту, где пряталась журналистка, водитель посигналил фарами. Буквально впрыгнув в салон, молодая женщина вжалась в кресло, и автомобиль рванул, набирая скорость и уходя от возможной погони. Проскочив узкий перешеек, соединяющий территорию древнего кремля с городской площадью, они вскоре оказались на выезде из Вереи. Заповедник русской провинции, сонно моргнув им вслед арками торговых рядов и кварталами частной застройки, погрузился в глубокий деревенский сон, навеваемый волшебным журчанием извилистой Протвы.

Глава 26

Апостольская библиотека Ватикана

Встретивший Джузеппе Бутилльоне худой и высокий человек в малиновой сутане, был предельно вежлив, и проводил гостя в Апостольскую библиотеку Ватикана. Открытая после трехлетней реставрации, она действительно была достойна восхищения, и Джузеппе рассматривал перемены, словно новичок. Несмотря на то, что сейчас была включена только ночная подсветка, и золото и пурпур не резали глаз, впечатление от такой, почти сказочной красоты не меркло. Впрочем, гость не мог видеть эти палаты днем, чтобы было с чем сравнивать. А прежние его посещения, когда он работал над совместным проектом, связанным с политикой святого престола в области финансирования исторического наследия Древней Италии (такую тему ему посоветовал ведущий профессор курса), проходили весьма давно, и при другом внутреннем состоянии. Тогда он, Джузеппе Бутилльоне, 29 лет от роду, на протяжении двух лет обучался в самом престижном мировом бизнес-инкубаторе — в London Business School.