Кипение

Набрав в грудь воздуха, зачем-то закрываю глаза и ощущаю, как голову покрывает грубая ткань. Дышать становится труднее, воздух едва проникает через нее. На глаза наворачиваются слезы, но я не посмею заплакать, нет. Когда с меня снимут мешок, никто не должен подумать, что последнее, что я сделала в своей жизни – это плакала. Набрав полные легкие воздуха, я снова выпрямилась, расправила плечи, попыталась сцепить руки между собой, но плохо получилось. Каждая клеточка тела напряглась в томительном ожидании. Каждая минута могла стать последней, но почему-то не становилась. Ничего не происходило. Я не слышала шагов, не слышала голосов, но гвардейцы никуда не делись, они стояли на том же месте, куда пришли.

Чем дольше я так стояла, тем больше посторонних мыслей лезло в голову. Начинали вспоминаться мама, папа, сестра, ведь с ними я тоже не успела попрощаться. Слезы становилось сдерживать труднее. Спасибо, хоть Волчица остается в надежных руках слуг дворца, а может, и Лорд Алистер приглядит за ней. Слуха коснулись раздававшиеся шаги. Стук каблуков о бетонный пол эхом разносился по коридору и приближался с каждой секундой. Натянув улыбку, я поняла – это приближается моя смерть. Гвардейцы были просто сопровождением, а сейчас сюда придет тот, кто спустит курок и оборвет мое существование. Пусть будет так, умру с улыбкой на губах, чем не комичная ситуация? Я была обречена еще в тот момент, когда брат засунул меня на полку в поезде и привязал ремнями. Остальное – отсрочка предначертанного.

Пятый человек достиг комнаты, шаги раздались совсем рядом, и вот, он остановился и одним резким движением сорвал с меня мешок. Встретившись взглядом с холодными, синими глазами принца Геннадия, я мгновенно убрала улыбку. Вот он не достоин ее видеть. Осмотрев мое лицо пристальным взглядом, мужчина щелкнул пальцами и вытянул руку в сторону гвардейцев. Тот, что надевал на меня мешок, кинул принцу ключи. Сжав их в ладони, Геннадий печально улыбнулся.

– И за что они тебя любят, Скарлатина Лей Мортанс, – от его слов сердце ушло в пятки, глаза расширились, а осознание обрушилось с неописуемой силой. Принц Геннадий назвал меня по имени, тому самому имени, которое он не должен был знать. Сглотнув ком в горле, стараюсь придать лицу невозмутимое выражение, склоняю голову набок и вдыхаю полной грудью, делая последние вдохи в своей жизни.

– А я уже подумала, что вы нарушите свое слово и не скажите мне, в чем я прокололась в обе наши прошлые встречи, – постаралась придать голосу максимальное спокойствие, но он все же дернулся, едва заметно. Говорить после нескольких часов рыданий оказалось тяжело. Обхватив мои плечи руками, Геннадий дергает вверх, поднимая меня с колен, а после, разворачивает к себе спиной и берется за наручники.

– Ну что вы, я всегда держу свое слово, и обязательно расскажу вам об этом перед вашей казнью. К вашему счастью, она случится не сейчас, – он снял наручники и отдал гвардейцу, а я так и стояла, уставившись на следы от пуль на некогда белой стене, покрытой темными разводами, и с облупившейся штукатуркой. Кто-то отдал свою жизнь за меня, и я очень надеялась, что это был не Алистер Измайловский.

В оформлении обложки использована фотография с https://pxhere.com с лицензией Creative Commons CC0.