Киран. Дочь воина (СИ)

правящий клан не связывается с тьяме. В смысле с золотоискательницами, ну ты поняла. Ух, а то

знаешь, как-то совпало. Но нет, никак. Все, спи!».

Проклятый нестабильный атом! Какой тут теперь сон!

Я полежала… подумала… еще подумала. Накрылась одеялом с головой, и прошептала:

- Маам?

«Тут я, никак не могу отключиться. Приятно просто слышать твое дыхание и знать что все

хорошо. Все будет хорошо, Пантеренок. Теперь, когда я нашла выход, все будет замечательно у

нас.»

Но я чувствовала, что все не настолько уж и хорошо… потому что этот самый воин был именно

светловолосым с ярко-синими глазами! И огромным…

- Мааам… понимаешь… - протянула я, - а на нем были только брюки и никаких цацок не

висело…

«Кирррррра???»

Судорожно вздохнув, продолжаю:

- И знаешь, ну светловолосые же всегда были моей слабостью…

И стон от мамы:

«Киренок, пожалуйста…»

Да какой «пожалуйста», мне бы теперь как-то ей все это сказать!

- Мам, но глаза вроде совсем даже не синие… а так… голубые…только чуть темнее.

«Твою мать!»

- Ты моя мать… А еще знаешь, не больно ведь было совсем… а даже очень чудесно… по началу.

Он, конечно, большой, но такой нежный и осторожный и…

«Твою мать!!!»

- Мам, ты не нервничай…

«ТВОЮ МАТЬ!!!» - у меня в ушах зазвенело.

- Оставь мою мать в покое, я ее очень люблю. - напомнила на всякий случай и добавила.- Это…

мне поспать бы.

В ответ приглушенные ругательства. Видимо мама прикрыла сейр рукой и сейчас отчаянно

поминает… мою мать. Причем ругалась она долго, а я лежала сжавшись и с ужасом слушала. Но

потом, мама сказала:

«Из спальни не высовываешься! Никуда! Вообще! Даже на прогулку с Нрого! Ты все поняла?»

- Эээ… угу.

«Угу? Кира, твою мать, Кира! Как, вот объясни мне, как тебя угораздило найти НАСТОЛЬКО

«слабого» воина?»

- Мам, да что я такого сделала? - стараюсь шептать едва слышно.

«Ты?! Ты переспала с воином из правящего клана, Киран! А они сильнейшие на Иристане! Чем,

вот ты объясни мне, чем ты думала, Кира? Ты вообще могла не выжить! Киррррра! Как? Ума не

приложу! Я же просила, просила тебя, Киран!»

И что мне ей в ответ сказать? Что я голову потеряла, едва увидела его? Или честно сознаться, что

это все гормоны и вообще… они мне там такую революцию устроили, что мозг напрочь

отключился… Или быть еще честнее и сказать то, что я сейчас чувствую:

- Я никогда ничего подобного не испытывала, мам, - прошептала я. – И мне лишь одного жаль - я

никогда не увижу его больше…

«Твою мать!!!» - и моя мать отключилась.

А потом я тоже отрубилась от реальности.

История двенадцатая, веселье начинается.

Четыре дня я провалялась в постели. Ашара сказала, что должна лежать больше, но я всегда

быстро выздоравливала, вот и сейчас не стала разлеживаться. Нет, ползать я начала с того

момента как в себя пришла, так как позволять подкладывать под себя судно для определенных дел

считала слишком унизительным. Но если в первый день путешествие до туалета и обратно я

совершала по-пластунски, то на вторые сутки это были уже четвереньки, на третьи - бодрые

четвереньки, на четвертые я уже ходила, придерживаясь за стеночку. На четвереньках было бы

удобнее, но как вспомню лицо отче, заглянувшего к нелюбимой дочери, и узревшего ее бодрое

передвижение в состоянии - «ну очень надо», так и дурно становится. А проблема вся в чем -

папик решил, что я умом тронулась, и приказал спешно вызвать эйтну. Просто не понимает

великий воин, что когда уже вот-вот «из ушей потечет», то как-то не обращаешь внимания на

всяких тебя окликающих и продолжаешь целенаправленный путь. Эйтна тогда прибыла, но это

была какая-то другая эйтна. Вроде папашка обращался к ней «эйтна МакВаррас», но она другая

была. Впрочем, даже эта черномотанка сообщила папандру, что я в полном порядке, просто гордая

очень. Ну, это как выяснилось, у меня семейное… в смысле эту черту папандр признал своей.

Но вот наступило утро пятого дня. Я проснулась, открыла глаза и улыбнулась солнцу. Кровать по

моей просьбе передвинули ближе к окну, и теперь я могла наблюдать за рассветом, что и делала с

огромным удовольствием. И вот лежу я, смотрю в окно и вижу - по стене крадется Наска. Потом

парнишка перепрыгнул куда-то и исчез из поля зрения.

Мне стало любопытно, куда это он, и я побежала к окну, перегнулась через подоконник и вдруг

поняла, что ничего уже совсем не болит, голова не кружится, слабость и ломота исчезли и вообще

мне на пробежку хочется. Ага, не отказалась бы от забега по магазинам вместе с Микусей, но за

неимением лучшего, я принялась вальсировать по спальне. В общем, вот так я и выздоровела. А

куда Наска делся так и не увидела.

А потом пришла одна из служанок, с тонким белым пояском, увидела мои танцы по комнате и

побежала за Ашарой. Та тоже остолбенела, увидев сие действо, а потом важно изрекла:

- Нрого должен увеличить плату.

- За что?- я остановилась, весело улыбаясь, потому как возможность танцевать, после

вынужденного валяния в постели, была просто сказочно прекрасна.

Ашара промолчала, но выразительно взглянула на служанок, которые толпились у дверей,